Видеокамера показала крупным планом репортера, стоящего в Центральном парке на фоне давно ставшей привычной очереди паломников. Затем он приблизился к женщине, державшей в руках табличку с надписью ОЛИВ, – представительнице движения «Объединенная Лига Иисусова Воскресения». Врач усилил звук, чтобы лучше расслышать, о чем журналист будет расспрашивать ее.
Вот уже десять лет подряд ОЛИВ устраивала пикеты и сидячие акции протеста, занималась сбором подписей для петиций в Конгресс США с требованием отменить запрет на клонирование Иисуса. Собственно говоря, особого смысла в этом не было. Ученый, имевший к этому отношение, еще десять лет назад созвал пресс-конференцию и публично заявил о том, что предполагаемый клон вместе с матерью умер при родах.
Тем не менее практически каждый день хотя бы один фанатик из ОЛИВ оказывался в очереди, змеившейся вдоль всей Ист-Драйв в направлении арки Глен-Спэн-Арч. Представители организации утверждали, что помогли клону и его матери сразу после родов в Центральном парке бежать в некое тайное место. В тот же знаменательный день их сайт подвергся атаке хакеров, а в дома активистов кто-то тайно проник. Во всяком случае, так утверждала сама ОЛИВ.
Разумеется, это не более чем рекламный трюк.
Затем видеокамера взяла в объектив нишу под аркой. До нее можно было добраться, лишь сойдя с пешеходной дорожки и перебравшись через небольшой ручей. В нише стояла статуя богоматери с младенцем на руках, заваленная цветами. Ходили слухи, что десять лет назад возле этого места полиция нашла окровавленное одеяло, оставшееся после родов. Мэр провел пресс-конференцию, в которой опроверг подобные слухи. Однако это не остановило толпы людей, приходивших сюда каждый день с цветами, прижимая к груди крестики и перебирая четки.
Согласно заявлениям ОЛИВ, грот в Центральном парке, где предположительно повторно явился в этот мир Иисус, стал местом массового паломничества. И неважно, что никто из представителей этой организации не видел даже волоска, упавшего с головы клона. Нью-Йорк научился спокойно воспринимать подобные вещи. Это был местный аналог давно ставшего легендарным городка Розуэлл в штате Нью-Мексико, куда толпами стекались чудаки, свихнувшиеся на инопланетянах и НЛО.
Льюистон заметил, что Браун иногда наблюдает за паломниками с террасы. Разглядывает в бинокль, как будто отслеживает возвращение муравьев в муравейник. Почему он так интересуется ими? Льюистон услышал, как сиделка вернулась и прощается. Браун еще в самом начале недвусмысленно дал понять, что в этой комнате она с Льюистоном на равных и ей поручена негласная роль: докладывать хозяину о любых, подозрительных с медицинской точки зрения, изменениях в состоянии больного.
– До свидания, мэм, – сказал он в ответ, внезапно рассерженный тем, что своим уходом эта женщина лишает его законного отдыха. А ведь у нее, насколько ему известно, нет мужа, которого ее постоянное отсутствие вынудило бы с ней развестись.
Льюистон посмотрел на часы, взял в руки фонарик и механически привычным движением