Простота собачьей хитрости.
Друга выводили гулять в небольшой закрытый дворик. Три стены и арка, увитая плющом. Старый колодец, к счастью, слишком высокий, чтобы Йен забрался в него. Яблоня, на ветвях которой собирались скворцы, галдели, обсуждая нас, и Друг носился вокруг дерева, пытаясь спугнуть скворцов.
Лаял.
А Йен бегал уже за ним, повизгивая от восторга. Я присаживалась на край колодца, мне нравился этот дворик, его уединенность, тишина и само ощущение мира, которым я могла поделиться. Магнус устраивался у арки, заслоняя один проход и оставляя в поле зрения другой.
Охрана держалась незаметно.
Когда игра в догонялки надоедала, Магнус доставал разноцветные шарики и принимался жонглировать. Друг и Йен садились и смотрели. Два детеныша. И одна сволочь, которая решила, что будущее в очередной раз нуждается в корректировке.
Меня там не должно было быть. Меня ждал чай в компании баронессы Гайяр и прочих весьма уважаемых и нужных в нынешних обстоятельствах дам. Как было отказаться? Я и не отказалась. Я просто решила немного опоздать.
Дамы потерпят, а Йен… я поймала его, когда он пробегал мимо. Просто поймала. Не предчувствие, скорее душевный порыв, он засмеялся и попытался вывернуться из объятий.
– Не отпущу…
Помню, что Друг остановился у стены и зарычал.
И Магнус дернулся на рык… а потом меня вдруг опрокинуло в колодец.
Грохот. Камни, которые сыплются сверху. Отчетливый запах пороха.
…Кайя!
Второй взрыв был сильнее первого.
Я только и успела, что увидеть, как трещина ползет по каменной стене и медленно, словно в застывшем времени, старая кладка отделяется от базальтовой подложки.
Прижать Йена к себе, он пытался оттолкнуть меня, кричал от боли, но я сильнее.
Прости, родной, так надо.
Каменная лавина накрыла нас. Стало темно. Душно. И больно, к счастью, ненадолго.
…изаизаиза…
Стучит в висках. Зовут. Кто и когда? Зачем так громко? Не хочу. Пусть замолчат. Но зов бьется в голове, мешая возвратиться в тишину. Окончательно я очнулась от громкого детского плача. Надрывного. Долгого. До икоты.
– Тише, Настюха…
…Йен.
Со мной Йен. Настя далеко. В безопасности. А Йен здесь, рядом и плачет. Значит, жив. И скоро нас вытащат… я помню взрыв. И падение. Темно. Снизу – камни впились в тело. Сверху давит и жарко, словно свинцовым одеялом накрыли. Значит, мы все еще в колодце, и… и все будет хорошо.
…Иза…
Это уже не крик – вой, в котором я с трудом узнаю собственное имя.
– Все будет хорошо. – Язык не слушается, губы тоже. Голос что змеиное сипение.
Тело болит, и даже не знаю, в какой его части сильнее.
…Кайя…
Тишина. Осторожная. Недоверчивая. Сколько он уже зовет? Долго, наверное…