Она прикрыла глаза рукой.
– Честно говоря, я даже вообразить себе такое не могу. Твой отец… – Голос у нее сорвался. – Элизабет, ты – моя самая любимая дочь, но я сама просила тебя улыбаться, когда ты выходила замуж без любви; я сама твердила своей младшей сестре Кэтрин, что уж ей-то, сестре королевы, более других должно быть понятно, что нам, женщинам, приходится выходить замуж за кого прикажут; я сама согласилась на помолвку Сесили с тем, кого ей в мужья выбрали Генрих и его мать. Я не имею права требовать, чтобы меня, единственную из всех, пощадили. Генрих выиграл битву. Теперь он правит Англией. Если он прикажет мне выйти замуж – хотя бы и за короля Шотландии, – мне придется выйти замуж и отправиться в Шотландию.
– Я уверена, что это происки его матери! – повторила я. – Это наверняка она! Это она, а вовсе не он, хочет убрать тебя со своего пути!
– Да, наверное, – медленно промолвила моя мать. – По всей видимости, это так. Только тут Маргарет просчиталась. Она уже не впервые делает ошибку в том, что касается меня.
– И в чем же она просчиталась?
– А в том, что они хотят, чтобы я, находясь в Эдинбурге, обеспечивала верность шотландского короля новому союзу с Англией. Они хотят, чтобы я помогала Якову поддерживать дружбу с Генрихом. Они думают, что если королевой Шотландии стану я, то Яков никогда не посмеет вторгнуться на территорию моего зятя.
– Но они… – прошептала я.
– Да, они ошибаются, – с мстительным видом подтвердила моя мать. – Ох, как ошибаются! С того дня, как я стану королевой Шотландии, я получу право командовать армией и смогу дать моему новому мужу немало ценных советов, я перестану служить Генриху Тюдору. И уж точно не стану убеждать моего нового супруга поддерживать с ним мирный договор. А если я почувствую себя достаточно сильной и сумею должным образом воздействовать на нужных мне союзников, я первой выступлю против Генриха, я сама направлю на юг ту армию, что всюду сеет страх!
– Ты способна вторгнуться в Англию с армией скоттов? – прошептала я. Вторжение скоттов всегда было ужасом для англичан – точно армия варваров, явившаяся из холодных северных земель, грабящая или уничтожающая все на своем пути. – Неужели ты выступишь против Генриха? Неужели ты хочешь посадить на английский трон нового короля? Неужели у тебя есть… кто-то из Дома Йорков?
Она даже не кивнула – лишь еще шире распахнула свои серые глаза.
– Но как же я? – растерянно пролепетала я. – Как же я и мой ребенок?
Мы решили, что я попытаюсь поговорить с Генрихом. В последнее время, собираясь в поездку по стране, он каждый вечер приходил ко мне и даже спать стал в моей постели. По всей вероятности, это должно было подчеркнуть наши «чудесные» супружеские отношения и доказать, что наш ребенок был зачат именно в медовый месяц. Ко мне Генрих, естественно, не прикасался, поскольку это могло повредить младенцу, растущему у меня в животе; обычно он съедал легкий ужин, сидя у камина, и ложился рядом со мной в постель. Спал он почти всегда беспокойно, его мучили сны. Часто он вставал среди