– А теперь посмотри, куда оно плывет.
– Куда?
– Против течения плывет!
– Неужели это правда?
– Правда, неправда. Понаблюдаем еще, тогда и прояснится.
– Я веду этот зонд. Ребята запускают еще несколько. Будем изучать весь океан. Как живет? Чем дышит? Кто кого жует?
– Костя, спасибо тебе. Можно я к тебе приходить буду, наблюдать… ну это… кто кого жует.
– Я не против. Согласую с Петром Антипычем, и все будет в порядке.
Когда я с Костей обратилась с этим вопросом к руководителю группы физиков Петру Антиповичу, тот, глядя на меня, сказал:
– Вы очень красивая женщина, и отказать вам – язык не поворачивается. Вот только одна проблема: насколько все это помешает основной работе.
У рыжего Кости уши стали красными. Я посмотрела на Петра Антиповича и как можно спокойней и серьезней сказала:
– Уважаемый Петр Антипович, уверяю вас, что мое сердце принадлежит человеку, который сейчас удаляется от Солнечной системы.
Сказано это было так убедительно, что Петр Антипович, человек крупный, двухметрового роста, стушевался и как-то виновато извинился.
Итак, вопрос был решен, и мы с Костей стали заниматься состоянием подледного океана, запуская туда через криовулканы то один, то другой зонды. Долгосрочные исследования показали, что в жидкой прослойке между мантией и ядром не все спокойно. Скорость подледного течения меняется, создавая в отдельных местах высокое давление, приводящее к выбросам воды на поверхность Титана. Температурный режим водной стихии также был непостоянный. Иногда слой льда, примыкающий к мантии, с огромной скоростью разрастался, захватывая в свои объятья все, что двигалось. Один из зондов попал в такой плен и находился в неподвижности до тех пор, пока так же неожиданно температура этого слоя океана не поднялась, и ледяные наросты на мантии превратились в быстротекущие потоки жидкости.
Наблюдая однажды спокойную обстановку в подледном океане, я обнаружила, как картина резко изменилась. Мимо зонда пролетела целая стая полупрозрачных, похожих на льдинки предметов. Я позвала Костю.
– Смотри! Смотри! Они опять плывут против течения.
Костя направил один зонд за полупрозрачными беглецами, а другой оставил на месте.
– Все ясно, – сказал он, – тот зонд, что остался на месте, попал в объятья быстрого обледенения. Давай проследим за вторым.
Второй, сохраняя скорость, проскочил мимо больших валунов, плавающих в океане, и устремился за теми, что удирали от обледенения вниз к ледяному покрытию ядра.
– Так я и предполагал, – разговаривал сам с собой Костя, – радиоактивность и приливное воздействие Сатурна.
Меня же всерьез заинтересовали полупрозрачные объекты, в большом количестве сгруппировавшиеся в подкорковом океане вблизи ядра. В лаборатории проводился целый цикл исследований океана: распределение температур, центры радиоактивности, подогревающие спутник, плотность