Да, дорогой читатель! Многомудрая упорная работа наших героев, а это были они, закончилась полной победой! 109 таких брусков и один в один килограмм, 1410 золотых орденов «Освобождение Сибири» и 1420 орденов «Возрождение Сибири» открылись их взору, когда после предъявления точного списка и некоторых других формальностей, сотрудник банка распахнул бронированную дверь в хранилище ценностей.
Фантастическое зрелище штабеля тусклых золотых кирпичей и ящиков с коробками с орденами, а также чувство победителей и было главной наградой наших искателей!
Было принято решение переоформить вклад, изъяв шестнадцать килограммов золота, и с ним вернуться в Россию.
Вот с этим золотом, документами на него и в сопровождении самураев-секьюрити Гриша и Мыч чинно направлялись в порт Ниигата, где их ждал Мефодич на своей шхуне. После прохождения таможни секьюрити поклонились и исчезли. Мефодич же, выйдя из акватории порта, дал своей «Галине» крейсерскую скорость и, включив автопилот, неожиданно строго потребовал показать ему золото. О чём-то задумался, подбрасывая на руке восьмикилограммовый брусок. «Ну, акулы…», – только и сказал, довольный победой друзей.
Почему и для чего взяли только шестнадцать килограммов? Во-первых, больше везти первый раз незаметно тяжело, во-вторых, идея – кому сдать – родилась на встрече с архиепископом Климентом во время крестин Лизы, Гришиной дочери. Решили, что сейчас русская православная церковь имеет в России на это золото больше всех прав и заслуживает больше всех доверия. И, в-третьих, ровно в шестнадцать килограммов назвал владыко Климент вес похищенного в своё время золотого оклада одной старой иконы Божьей матери, которая была хранительницей дома Романовых. Так, по чуть-чуть, друзья и решили передать золото церкви под документы о передаче. А ордена пусть пока полежат, где лежали восемьдесят лет, до лучших времён.
Никогда прежде такой груз таскать им с собой не приходилось, поэтому вопросы безопасности всплывали как-то сами собой. Решили, что пересечь почти восемьсот километров Японского моря спокойнее будет с его негласным начальником…
Стресс и напряжение только что пережитого снимали испытанной «Столичной», заготовленной заботливым Мефодичем вместе со знакомыми им морскими деликатесами.
– Вы как неделю не жрали, – удивлялся и радовался Мефодич волчьему аппетиту друзей.
– Адреналин, Мефодич, аппетит поднимает, – с полным ртом пытался объяснить Мыч.
– Ешь, ешь, – улыбался тот, – только потом гейшу не проси, нету, а то я знаю, у тебя адреналин не только аппетит поднимает…
За папульку, за Раджиду, за дочурку, за Мефодича, за море, за Галину, за Родину – так незаметно вошли в свои территориальные воды, и золотодобытчики захрапели в уютной кабине «Галины».
Частное от деления количества выпитой «Столичной» на вес могучего тела у Мефодича было просто смешным, поэтому он