Началось. Знает ведь, что не поеду, ведь не раз уже говорили об этом, а потому и предлагает уже вот так – смело, красивым жестом с барского плеча.
– А знаешь… Поехали! – прильнула я к нему. – У нас как раз на русское рождество партнёрское участие в выставке современного искусства в Саратове, я могу напроситься куратором, но выехать на две недели раньше открытия, с тобой.
Звенящая тишиной пауза…
– Подожди, а… А муж? Он разве пустит?
Я рассмеялась и, выскользнув из его безвольно повисших рук, застегнула-таки последние пуговки на блузе.
– Испугался? – оправила юбку-карандаш, накинула жакет. – Не поеду, Олег, знаешь же. Максимум, провожу на самолёт. Всё.
Он небрежно, с заметным облегчением пожал плечами:
– Ну ладно, проводи. Завтра в три вылет. Мил… – попытался снова притянуть меня к себе, но я нетерпеливо сбросила его руку и, дозаплетя косу, вышла в прихожую. Он следом. Подал молочно-белое кашемировое пальто, уткнулся лбом в моё плечо: – Может, спустимся вниз, кофе попьём? Я ж до сих пор не научился тебя отпускать, знаешь же… Душа каждый раз наизнанку, как впервые!
Ну-ну, сладкоголосый, не переигрывай. Не видишь – фрау не в том настроении.
Я неспешно окинула себя взглядом в большом зеркале, подкрасила губы холодным винно-красным и только после этого снизошла до ответа:
– Долгие проводы – лишние слёзы, герр Князев. Завтра к часу подъеду, не бери такси.
Глава 2
Ещё только начинало вечереть, но Рождественская феерия уже озолотила улицу бесконечными пока ещё бледными огнями гирлянд и вывесок. А через пару часов город и вовсе превратится в сказку! Откуда-то пряно тянуло корицей и свежей выпечкой, и тут же – поджаренными на открытом огне сосисками. Под козырьками торговых лавок перезвякивались на ветру колокольчики и гомонили вездесущие, вечно радостные туристы, даже не замечающие, как со стороны моря медленно наползает липкий туман, от которого всё тут же становится влажным и холодным. Зябко. Жутко захотелось горячего глинтвейна.
Не любила я слякотные местные зимы, особенно декабрь, который каждый раз словно мстил серостью и промозглостью за поистине золотую осень. Через два дня католическое Рождество, а снега до сих пор не было, только ледяные дожди по ночам, а днём – холодный влажный ветер с моря. Надо будет на Новый год рвануть в Альпы. Хотя бы на пару денёчков. Не ради лыж, на которые я так и не встала, а просто поскрипеть снегом под ногами. И тайком сгрызть какую-нибудь самую настоящую уличную сосульку. Как в детстве.
Чем, помимо живой музыки от маэстро «О́лека Кне́зефа» – как называли моего сладкоречивого любовника немцы, мне нравился русский ресторан «Маруся» – так это платной парковкой прямо перед входом. На пресыщенной магазинчиками, кафешками и ночными клубами улице это