Ему бесполезны движенья навстречу
И смысл их утерян уже навсегда.
Останется грустный неласковый вечер,
Который не сможет согреть в холода…
Касаться
Николь Аракелян
Я бы хотела ласкать твои плечи,
Пальцы целуя, кусая запястья,
И языком своим как можно легче
По позвоночнику вдоль пробежаться.
Рисунки твои изучая на коже,
Губами касаться обугленных шрамов.
Я стала с тобою немного похожей,
И это мне кажется несколько странным.
Под пальцами чувствовать тонкие вены,
Ускоренный пульс и грудное дыханье,
Исследовать медленно, попеременно,
Стерев расстояние между нами.
Дразнить языком, ощущая твой запах,
И пробовать сладкий вкус губ в поцелуе,
Тонуть в возбуждающих чувственных ласках,
Тебя как вино дорогое смакуя.
Играть на тебе как на виолончели.
Так быстро часы до рассвета промчатся.
А утром, в одной просыпаясь постели,
Касаться, касаться, касаться, касаться…
Леди плачут в подушку
Николь Аракелян
Леди плачут в подушку,
Слез своих не жалея.
Не тревожат подружек,
Перед ними краснея.
Леди плачут так скромно,
Так легко и красиво.
Так отчаянно больно
И до крови ревниво.
Ногти в кожную мякоть-
Как одна на всем свете…
Потому если плакать-
То уж плакать как леди.
Был месяц май
М. Зонтикова
Был месяц май! Цвели сады.
И в парке музыка играла.
Там ты стоял, среди толпы.
Тебя увидев, я пропала.
Я помню этот танец- вальс…
Мы, словно мотыльки, порхали.
Не знаю что с тобой сейчас?…
Мы так давно уже расстались.
И вот обрублены концы…
И какова цена расплаты?!
А виноват был только ты…
Нет! Впрочем… оба виноваты.
Но в памяти всплывает вновь
Цветущий май из прошлой жизни…
И закипает в венах кровь…
И твой вопрос: «Я – третий – лишний?»
Дороже во сто крат…
Татьяна Гассан-Филиппович
Можно мне конечно помечтать
О поездках, встречах и нарядах.
Можно стих прекрасный написать,
О любви, улыбках и о взглядах.
Я вот утром встала и к окну.
Ну, а в нём – дожди и грязь, и лужи.
Лбом прильнула к чистому стеклу:
– Что мне в этой жизни ещё нужно?
Дом родной, в котором мы живём,
Греет нас любовью и заботой!
Здесь на кухне чай с вареньем пьём.
Кто-то может скажет: – И всего то?
Ну,