Небосвод Надиры. Giovanni Mongiovì

каиду и даром, раз становился шурином самого каида, но обуздал свои чувства и давать согласие не торопился, чтобы каид поднял ставку. Али заверил, что Надира станет одной из его жен и что он не будет обращаться с ней как с наложницей из-за того, что она не благородных кровей. Кроме того, посулил дары и льготы всей семье. Умар в тот момент смотрел на своего старшего сына Рашида, которому было всего лишь восемь лет, и не мог не вообразить, насколько к лучшему изменится их жизнь, благодаря синим глазам сестры.

      А Надира тем временем побежала в укромное местечко, где пряталась в детстве, под крону высокой шелковицы, что росла недалеко от дома. У нее никак не укладывалось в голове, что именно ей так сильно посчастливилось. Она не чувствовала себя на высоте, думала, что ничем не заслужила знаков внимания каида и предложения такого важного человека. Она плакала и дрожала… потом прислонилась к стволу, закрыла глаза и вспомнила, что именно привело к сегодняшнему сватовству.

      Глава 3

Лето 1060 года (452 года хиджры), рабад Каср-Йанны

      Как-то в пятницу под полуденным солнцем Надира отправилась к колодцу на южной окраине рабада, собиралась принести домой ведро воды; за ней увязалась маленькая племянница Фатима. На Фатиме было красное платьице и ожерелье, украшенное разноцветными геометрическими формами, с головного убора на лоб свисали подвески так, как у берберов принято наряжать девочек. Вместе с ними к колодцу шли и другие женщины; несмотря на духоту палящего полуденного часа, женщины смеялись и перешучивались.

      Все, кроме Надиры, начерпали воды, подхватили ведра и зашагали обратно. У колодца осталась только Надира с Фатимой.

      – Я слышал, что этот колодец чудотворный, – послышался вдруг мужской голос.

      Надира вздрогнула от неожиданности, веревка выскользнула у нее из рук, и ведро полетело на дно колодца.

      К колодцу подошел незнакомый юноша со странной желтой свернутой на голове куфией26, он замахал руками и жестами запросил прощения за то, что так напугал.

      – Я не заметила тебя, добрый человек, – ответила Надира, закрывая лицо и притянув к себе малышку Фатиму.

      – Я говорил, что этот колодец чудотворный… и вот теперь подхожу поближе и сам в этом убеждаюсь.

      Он заулыбался и продолжил:

      – Потому что, если ты не ангел, то скажи, что за райское создание стоит передо мной.

      – Я сестра деревенского амиля, человека, который состоит в очень близком окружении каида, – объяснила Надира кто она в надежде, что, если юноша подошел с недобрыми намерениями, то отступится от них.

      – Тебе нечего меня бояться.

      Он спрятал руки за спину, склонился в легком поклоне и представился:

      – Мусаб, стихотворец и врачеватель.

      – Дай мне поговорить с братом, и тебя примут как подобает по законам гостеприимства, Мусаб.

      – Очень любезно с твоей стороны, но думаю, что все, что мне нужно, я уже получил.

      – Ты за водой пришел? Уж в ведре воды-то мой брат тебе не откажет, – наивно отозвалась Надира, подумав, что Мусаб имеет в виду