– Я не знаю, что мне делать, – плакала пенсионерка. – С одной стороны, мне не жалко, если дочь или внучок возьмут что-то из еды. С другой стороны, вы же знаете, какие сейчас дорогие продукты. Я и так себе ничего из одежды купить не могу, так теперь ещё на еду перестало хватать. За неделю до пенсии я просто начинаю голодать и сижу на одном хлебе и молоке, так и то…
Адвокат смотрел на женщину и чувствовал, как внутри просыпается Юродивый. Но что он мог сделать? Как помочь в ситуации, где отношения между людьми регулирует не свод законов, а простая человеческая совесть? Рост цен на продовольствие, в последние два года связанный с засухой и неурожаем, вызывал у людей недовольство и заставлял их приноравливаться к грядущим неприятностям. Во многих странах из-за выросшего спроса на продукты питания начались приоритетные закупки продовольствия. Вслед за этим на биржах поползли цены, и подогретое начавшимся ажиотажем население Земли также включилось в накопление запасов. Если раньше продукты в магазине были неким прилагающимся к жизни незаметным атрибутом, то теперь это становилось самым важным, как и вода, которая тоже стала дорожать из-за высыхания естественных пресноводных источников. Еду из ресторанов, оставшуюся несъеденной, теперь забирали с собой, и это не считалось дурным тоном. Совместные праздники теперь отмечали в складчину, принося свою порцию продуктов к столу. Каждый старался сделать продуктовые запасы впрок, поскольку цены росли слишком стремительно и за год вырастали на сто процентов. Стали даже открываться Продовольственные банки, которые теперь вкладывали средства в производство и хранение продуктов питания.
Так же стремительно, как и рост цен на продукты, происходило очерствение человеческих душ. Люди становились всё эгоистичней, нетерпимей, завистливей, переставая делать разницу между чужими и близкими, между друзьями и врагами. Выгода и корысть теперь заменяли чувство долга и доброту. Милосердие стало архаичным понятием, которое теперь высмеивалось в телевизионных юмористических шоу… Чем больше Юродивый слушал пенсионерку тем больше ему хотелось вмешаться. Трансформация могла начаться в любой момент, и он прервал свой приём, сославшись на недомогание.
После встречи с Алёной Рощиной адвокат впервые решил для себя,