– Мне тут по случаю тайничок один открылся, – говорил ей дед Федот.
Надежда задержалась.
– Интересно, – повернулась она к нему.
– За хоздвором, под досками, в углу – ящичек с детскими шалостями прикопан.
– Как знаете?
– Профессиональное, – пожал он плечами.
– Чей?
– Пришибленного.
«Пришибленным» им звался «Сметана».
– Хорошо, я разберусь, – сказала Надежда, повернулась и пошла.
– Во-во, – кивал дед.
Ящик Надежда обнаружила без труда там, где и указал дед Федот. В ящике сигареты, немного денег, конфеты, отстрелянные охотничьи патроны, колода карт с голыми девицами и ещё разная никчёмная мелочь. «Сметана» отпирался недолго. Положение его было незавидным. Что такое назначенное ему наказание мыть три дня коридор по сравнению с тем, что он перенёс только что за последние пять минут от директора. С чувством облегчения покинул он кабинет директора. Волосы его были растрёпаны, весь красный, уши горят.
…Поздним вечером он драил полы. Ленка шла мимо.
– Вон там, в углу грязь оставил, – указала она ему, – три лучше, старайся, – с издёвкой приказывала она.
«Сметана» из-подо лба зло смотрел на неё. Он понимал, что это она доносит на него. Он не знал, как это она всё про него узнаёт.
Отец Серафим уже какое-то время топтался у школы, пока не прозвенел звонок с последнего урока. Детвора высыпала на улицу. Играла, резвилась. Время развлечений, учёба на сегодняшний день закончилась. Он увидел его сразу, как только тот появился в дверях. Он ни с кем не играл. Или, может быть, с ним никто не играл… Кому он интересен. Сын пьяницы. Ничего у него нет. С завистью внимает чужим домашним радостям: кому что купили, кто где в выходные был, кто куда на следующие собирается… Нечем ему было похвастать перед сверстниками. Попросту неинтересный. Он отделился от школы и шёл прямо на отца Серафима.
– Отец Серафим! – опешил пацан.
Священник стоял и дожидался его. В руках был большой полиэтиленовый пакет.
– На реку с собой возьмешь? – спросил он.
– Рыбу удить умеете? – поинтересовался малец.
– Попробую, – неуверенно говорил Серафим, – не всё же я при церкви был. Было время, я, как и ты, на реке пацаном промышлял. Время было голодное… – отец Серафим сообразил, что ляпнул лишнего, и скорей перевёл разговор на другую тему. – Удочки свои где прячешь?
– Там, – парень махнул рукой, – у реки.
Малец на реке днями пропадал не оттого, что интерес у него особый к рыбной ловле был, а оттого, что дома пьяная мамка покоя не даст. Пьяным воспитанием займётся. И ещё оттого, что дома есть нечего. Наловит рыбы. Нажарит, поест и сыт. Тут ещё, поближе к вечеру, как сумерки сгустятся, слазит в сады невдалеке, как хозяева по домам разойдутся. Нарвёт с пяток яблок и обратно. Ловили его несколько раз. Бывало, одни простят, а на другой раз в комнату милиции сдадут. Кому попадёшь. Чаще отпускали.