– Нормально! Что за вопрос? – продолжая хлопотать, отозвалась Бабаня.
Голос у нее звучал естественно, но к Ирке она почему-то стояла спиной. Ирка взяла ее за плечи и развернула к себе.
– Как ты себя чувствуешь? – повторила она настойчиво.
Бабаня уткнулась Ирке в плечо:
– Ты уже знаешь? Марья Фридриховна проболталась?.. Да ничего страшного! Операция еще только во вторник!
– Какая операция?
– А разве Марья… не сказала?
– Фридриховна сказала больше, чем ты думаешь! Поэтому говори сама! Каждый отвечает за себя, в своем секторе ответственности! – сказала Ирка голосом, которым Фулона допрашивала комиссионеров.
Бабаня прижалась к ней еще теснее, пряча лицо:
– Сердечный клапан. Что-то мой будильничек поизносился. Но мне вставят новый ключик, и мы поедем дальше.
– Почему ты со мной не посоветовалась?
– Ну ты стала бы волноваться и… не знаю – не сказала, и все!
В голосе Бабани появилась вдруг совсем Иркина упрямая интонация, и Багров понял, откуда она взялась у самой Ирки.
– Ты НЕ ЛОЖИШЬСЯ на операцию! – сказала Ирка.
– Здрасте-подвинься! Я уже и квоту выбила, и деньги кому надо заплатила! И потом, я, знаешь ли, не потому под нож лезу, что мне это сильно нравится.
Ирка с Багровым просидели у Бабани еще два часа, но разговор не клеился. Не зная, чем себя занять, Матвей крошил хлеб, лепил из хлеба человечков и съедал их по кускам, отрывая руки и ноги. Бабаня выскакивала в коридор, на балкон, в другую комнату, спасалась от Ирки даже в ванной и специально, чтобы ее не слышать, включала воду, но Ирка преследовала ее, как оса, и кричала в щель:
– Не будешь ты ничего делать! Не будешь!
– Слушай! Ты ее сейчас переволнуешь, и она там так и останется! – шепнул Ирке Багров.
– Где останется?
– Ну в ванной. Сердце все-таки.
Ирка приутихла, и некоторое время спустя Бабаня осторожно выглянула из ванной.
– Взрослая внучка – это внучка, которая кричит громче тебя! Учитывая, что воспитала тебя я, получается, что я ору сама на себя! – сказала она жалобно, явно пытаясь наладить отношения.
Ирка молчала, строго барабаня пальцами по полировке.
– Да пойми же ты, что я так не могу! Всегда как на самолете летала, а сейчас на второй этаж, как старуха, поднимаюсь. Ступенька, еще ступенька… Хоть ты тресни – сделаю операцию, и все!
Ирка по-прежнему ничего не отвечала. Сидевший сбоку от нее Багров сумел наконец разглядеть ее шею. Маленькая красная родинка исчезла.
Глава 3
Комплекс полноценности
Всякому остановленному фашисту для захвата его в плен можешь еще крикнуть:
«Хэндэ хох!» (Руки вверх!)
«Вафи хинлеги!» (Бросай оружие!)
«Абгезэсен!» (Слезай! – С машины, с лошади, с повозки.)
Если фашист не сразу исполняет твое приказание, крикни грознее и добавь:
«Бай флухтфэрзух вирт гэшози!» (Побежишь – буду стрелять!)