Они шли как чужие, и молчание между ними было их третьим спутником. Тучи закрыли луну и погрузили их во тьму, которую рассеивали лишь ярко освещенные окна домов, мимо которых они следовали. Они то входили в тень, то выныривали из нее. Эйдан ничего не говорил, пока они не дошли до ее переулка.
– Кейти… то есть миссис Гамильтон…
Шаги ее замедлились, но она не остановилась, чтобы повернуться к нему, пока они не вошли в очередной островок темноты.
– Мне очень жаль, – сказал он. – Жаль, что все так закончилось между нами. Если б я мог повернуть время вспять, то многое бы изменил.
Благодарение Богу, она не видела его лица. Можно было притвориться, что это не он, а просто случайный попутчик. Кейт кивнула:
– Мне тоже жаль.
А что еще сказать? Они сдержанно и неловко попрощались у дверей: она избегала смотреть ему в глаза, он почтительно поклонился. Потом она скрылась в своем магазине, поднялась по лестнице и легла на кровать полностью одетой, и ей было наплевать, что мнется лучшее платье.
Он уезжает…
Кейт испытывала облегчение и в то же время пылала гневом, потому что его отъезд тревожил ее, наполняя отчаянием и сожалением.
Боже милостивый, откуда снова взялось это влечение к нему? Как? Зачем? Ну да, он красив, всегда был красив, но она так давно не смотрела ни на одного мужчину иначе, чем с чувством страха. И считала себя невосприимчивой к их внешней привлекательности.
Уставившись в потолок, она наблюдала, как бледный свет гаснет, когда луна, всходя, проплывает мимо ее окна. Тьма сгустилась, а она все лежала с открытыми глазами.
Тело предало ее. Оказалось, оно хранит воспоминания об Эйдане и той любви, которую она когда-то испытывала к нему. Любви и страсти. Эта мысль была теперь ей чужда, ведь она должна была схорониться где-то в глубинах подсознания и никогда не выплывать наружу.
Умом она понимала, что когда-то желала его, что ей было безумно приятно заниматься с ним любовью. Но она не могла вспомнить все это по-настоящему. Как будто это произошло с кем-то другим, кто просто рассказал ей эту историю. Она знала, что Эйдан прикасался к ее телу, но не могла вспомнить, каково это было, что она при этом чувствовала. Ее сознание было заполнено ощущением равнодушных рук мужа, его грубых пальцев, впивающихся ей в тело.
Дэвид Гэллоу был ее супругом, поэтому она вынужденно делила с ним постель. И все же в первые несколько месяцев своего постылого замужества надеялась, что Эйдан приедет за ней. Поэтому каждый раз, когда муж навязывал ей свое супружеское внимание, она терзалась чувством вины. Она предала любимого, позволив другому овладеть ей. Казалось невозможным, чтоб Эйдан мог по-прежнему желать ее, если она принадлежала другому.
В качестве защиты она старалась заполнить сознание мыслями о нем, не обращая внимания на бесстрастное насилие над ней мужа. Она полагала, что мысли об Эйдане уменьшат ее вину. Вместо этого они стерли все воспоминания о его нежных ласках.
Кейт не могла вспомнить, как они любили друг друга, но тело, похоже, вновь жаждало ощутить его