Затем следуют муниципии без избирательного права, сорок семь колоний, основанных в центральной Италии перед Пуническими войнами, и еще двадцать других, более удаленных от города, – потому что никто уже не говорит «Рим», все говорят город, – все эти колонии имеют право гражданства, но не имеют избирательного права.
И наверху этой спирали, как статую на вершине колонны, находится Рим.
Внизу под Римом – муниципии, или города с правом гражданства и голосования; под муниципиями – колонии, обладающие только правом гражданства; наконец, ниже колоний – латиняне, италийцы, у которых правительство отобрало лучшие земли в пользу арендаторов.
Эти последние были освобождены от денежных податей, но с них взимался «налог кровью»: из них рекрутировалась римская армия; в дальнейшем они стали считаться как бы покоренными народами, они, которые сами служили для покорения народов.
В 172 году, в год разгрома персов, некий консул приказал жителям Пренесте выйти ему навстречу и приготовить ему жилье и лошадей. Другой приказал выпороть розгами магистратов одного города, которые не снабдили его продовольствием. Один цензор, строивший храм, для его завершения снял кровлю с храма Юноны Лацинийской, самого священного храма Италии. В Ференте некий претор, пожелавший помыться в общественных банях, выгнал оттуда всех остальных и приказал выпороть одного из квесторов города, вздумавшего противиться этой фантазии.
Один погонщик быков из Венузии, встретил на дороге римского гражданина, которого несли на носилках, – простого гражданина, слышите?
– Эй! сказал погонщик рабам, вы что, несете покойника?
Эти слова не понравилось путешественнику, и погонщик испустил дух под палками.
Наконец, в Теануме один претор приказал высечь розгами магистратов, потому что его жена, которой вздумалось пойти в бани в неурочное время, обнаружила эти бани занятыми, хотя час назад она объявила о своем желании.
Ничего подобного никогда не происходило в Риме.
На самом деле в провинциях Рим проявлял себя только через своих проконсулов. А как проконсулы обращались со своими провинциями? Мы только что видели несколько примеров.
То, о чем мы сейчас рассказали, просто пустяки; взгляните на Верреса на Сицилии, на Пизона в Македонии, на Габиния в Сирии. Почитайте Цицерона. Всем известна его обвинительная речь против Верреса.
Что же до Пизона, то он взимает с Ахеи налоги в свою собственную казну, принуждает самых знатных девушек становиться его наложницами; более двадцати из них бросились в колодцы, чтобы избежать проконсульского ложа.
Габиний больше тянется к деньгам, чем к женщинам. Он кричит во все горло, что все в Сирии принадлежит ему, и что он достаточно дорого заплатил за свою должность, чтобы иметь право продавать абсолютно все.
Наконец, снова откройте Цицерона, найдите его письма к Аттику, и вы увидите, в каком состоянии он нашел Вифинию, когда, став в свою