–– Всё, что вы рассказали, действительно подтверждается словами свидетелей, о которых вы упомянули, – сказал он, – но, к сожалению, пока не пойманы подозреваемые в убийстве викария Буффало доганьеры, я вынужден вас задержать – таковы непреложные законы Святой матери Инквизиции и её Священной Канцелярии… Одно могу гарантировать вам, что относиться к вам будут хорошо! – и, перекрестив арестованных, обратился к стражникам: – Уведите их!..
Пьеро и Катарина удручённо переглянулись, сблизились и, не стесняясь Святого отца, прикоснулись друг к другу губами. Видя их нежное взаимоотношение, преданность друг другу и кротость, с которой они выслушали его слова, он приказал стражникам снять с них кандальные ремни. Освободившимися руками Пьеро и Катарина обняли друг друга. Священник выждал время, дав им возможность постоять так несколько мгновений, потом сделал жест стражникам, и они развели влюблённых. Их отвели в одиночные камеры, расположенные в подвале Священной Канцелярии. Проходя мимо пыточной камеры, – её дверь была настежь открыта, – Пьеро и Катарина увидели, как палач, крепкий перекошенный горбун, пытал Аккаттабригу, заключив его в испанские колодки, которые, как тисками, сжимали и дробили кости его тела. Его страшный нечеловеческий крик разносился по всему подвалу, заставляя заключённых холодеть от ужаса. «…Не убивал!.. Не убивал!.. – раздавался его словно предсмертный крик. – Когда я пришёл в себя, он уже был мёртв!.. Не убивал!..»
Пьеро и Катарина зажали руками уши, чтобы не слышать этих визжащих истерических воплей пытаемого подёнщика. Так продолжалось почти до самого вечера с некоторыми небольшими перерывами, когда, по-видимому, Аккаттабрига терял сознание от боли. Когда же пытки закончились, и в подвале наступила тишина, то и тогда ещё долгое время в ушах девушки и парня стоял нечеловеческий страшный крик, не давший им за всю ночь сомкнуть глаз…
Г Л А В А 4.
К большому удивлению Пьеро и Катарины, их выпустили из тюремного подвала Священной Канцелярии уже на утро третьего дня. Будучи в одиночных камерах, они слышали всё, что происходит в подвале. Однако до слуха ни одного из них не долетало ни известия, ни шума о том, что доганьеры пойманы и препровождены в каземат Священной Канцелярии. Святой отец фра Марко Черризи лично, ничего им не объясняя, вывел из камер Пьеро и Катарину, а также фермеров Джорджо Миаланни и Каприо Дитеста. И препроводил всех из мрачного подвала на улицу, где их встречала дружная компания: отец Пьеро сире Антонио да Винчи, хозяин «Боттильерии» сире Труффо Бельконе и тётушка Туцци с маленьким Галеотто. Оказалось, что сире Труффо и Туцци, узнав от Галеотто об аресте Пьеро и Катарины, немедленно отправились во Флоренцию в нотариальную контору Антонио да Винчи, и рассказали ему обо всём, что случилось с его сыном и любимой девушкой