Амирель прислушалась к гулкой тишине. Не ощутив никакой угрозы, поспешила его успокоить:
– Никакой опасности нет, я бы почувствовала. Просто нам всем не по себе от непривычной обстановки. Но я читала, что прежде под землей были целые поселения, да и сейчас дикари зачастую живут в подземельях, ведь в пещерах легче обороняться от диких зверей.
Неожиданно Сильвер почувствовал себя лучше. Уже не так давила толща камней над головой, и сковывающая сердце тоска отступила. Он понял, что это влияние Амирель, и благодарно проговорил:
– Ты всегда так действуешь на людей?
– Как? – не поняла она его.
– Успокаивающе, – он хотел взять ее за руку, но вспомнил об идущих за ними мужчинах и не позволил себе столь фамильярного жеста.
– Не знаю, – она с подозрением посмотрела на него, не шутит ли он. – Я никого специально не успокаивала. Мне другие вещи делать приходилось.
– Ты мне потом обо всем расскажешь, в уютном безопасном месте и без любопытных ушек, – Сильвер взмахнул факелом, разметав вокруг шлейф красноватых искр.
Амирель кивнула, согласившись. Конечно, здесь им беседовать не следовало, слишком много чужих ушей прислушивалось к их разговору. Ей тоже хотелось поговорить с Сильвером просто так, узнать о его жизни, рассказать то, что мучило ее, да и посмотреть на него при ясном свете дня тоже очень хотелось. Она до сих пор не была уверена, он ей снился или нет.
– Сильвер, ты привал устраивать не собираешься? – насмешливо спросил Эдмунд. – Мы понимаем, тебя подпитывает висящий на груди красавицы волшебный камень, но у нас-то такого источника бодрости нет, мы устали. Мы весь день идем без привала.
Сильвер спохватился и посмотрел вокруг. Эта пещера, сверкающая сине-зелеными стенами, была им хорошо знакома, они уже останавливались здесь, когда шли в Северстан, да и последний схрон устроен именно тут. А это значит, что до выхода из тоннеля осталось совсем немного. Он объявил привал.
Амирель вовсе не чувствовала себя усталой и не могла понять, отчего. В самом деле ей придавал силы амулет, или это действие чего-то вовсе другого? Заметив, каким жадным взглядом посмотрел на ее грудь Сильвер, догадалась, на что намекал Эдмунд. Тот имел в виду вовсе не колдовской камень, а ее саму.
Спать, как обычно, улеглась с Ферруном, и снова под укоризненным взглядом Сильвера чувствовала себя предательницей, хотя для этого не было никакого повода.
Таким же бодрым темпом, как накануне, они прошли оставшееся расстояние. Выходя из темного тоннеля ранним утром, щурились, гася факелы. Солнце еще не разгорелось как следует, но уже слепил глаза сверкающий снежный покров, плотным слоем лежащий на огромных окрестных горах.
Проморгавшись, Амирель повернулась к Сильверу и тихо ахнула: это был он, суженый из ее снов, сероглазый и веселый. А тот, улыбнувшись ей бесшабашной мальчишеской улыбкой, тихо прошептал:
– При свете дня ты еще краше, чем в полумраке. Я никогда таких красавиц не видал.
– И что из того? – грубо прервал его неслышно