Черноволосая красавица Надин бродила от дома к дому, надеясь увидеть любимого. На нее пялился нескладный юнец с лицом, изуродованным прыщами, и думал, что скоро она будет принадлежать ему.
Избранник Надин, плечистый шатен со шрамом на щеке, наблюдал за девушкой из окна, хотел выбежать, затащить ее в дом, рассказать, что скоро нагрянут омеговцы, но боялся прочесть упрек в ее глазах. Он верил, что благородные офицеры никому не причинят вреда, казнят тирана и восстановят справедливость.
Догорал закат, и мутные стекла, отражая багрянец, отливали кровью.
Колонна из трех грузовиков и пяти танкеров уже подползала к поселку. Молодой командир роты, поигрывая кинжалом, готовился к предстоящей схватке с врагом, который наконец обрел лицо.
В вечернем воздухе прогремел колокол. Макс сразу догадался, что это значит, уселся за стол и подпер голову руками.
– Что там? – спросил отец.
– Наверное, омеговцы за платой приехали, – отмахнулся Макс, но не смог побороть любопытства и прилип к окну, откуда просматривалась площадь у колодца.
Почти стемнело. Туда-сюда метались фигуры. Кто это, в сумерках было не разобрать. «Омеговцы! Спасайся!» – доносилось отовсюду. Макс рассчитывал, что прибудет команда Хвата, наведет порядок, и теперь наконец успокоился: свершилось, сержант предупрежден, он не допустит несправедливости.
Заскрежетали ворота, и во двор, сверкая фарами, въехала колонна. Возгласы утонули в реве двигателей. Вскоре по площади забегали люди в черном, одинаковые в сгущающейся темноте. Включили прожектор на дозорной вышке – луч ударил по глазам, на миг ослепив, залил площадь, освещая темные углы.
– Выходим из домов по одному, – приказали по громкоговорителю, – с поднятыми руками. Все, кто останется в помещении, будут расстреляны без разбирательств!
– Что случилось? – насторожился отец.
– Не знаю, сейчас разведаю. – Не глядя на него, Макс бросился на улицу, прикрыл глаза и замешкался, ослепленный.
Его тотчас ударили под ребра, куда-то поволокли. Когда он привык к свету, понял, что стоит в первых рядах у колодца, а вокруг люди в черных бликующих шлемах, с автоматами. Который из них Хват? Где его искать, чтобы напомнить об отце, который не может ходить?
Макс заприметил стройного офицера, отдававшего распоряжения, и шагнул вперед. Дула автоматов тотчас повернулись в его сторону.
– Отец в доме, он калека, не может выйти, – сказал Макс, но голос утонул в грохоте двигателей и женских возгласах.
Пришлось кричать, только никому не было дела до его беды.
– Бабы – налево, – распорядился капитан, – оружие сдаем, быстро! Считаю до ста. Кто не подчинится – будет расстрелян. Вы, свиньи, и так мне весь отдых испортили! Взвод! – крикнул он себе за спину; что там, Макс не видел – прожектор бил в глаза. – Прочесать дома.