Ножевая фабрика все еще не приступала к работе, и часть рабочих, не имея возможности долее существовать без заработка, уехала в Ригу, помочь им и воспрепятствовать этому мы не могли и не имели морального права, так как никакого забастовочного фонда у нас не было, а также никаких сумм не получали мы и из центра, если чем и помогали, так своими грошами и несданными членскими взносами, а эта помощь являлась каплей в море.
Фабрикант, наверное, учтя, что может остаться без квалифицированных рабочих и что, с отъездом остальной части их, придется закрыть фабрику или привезти новых квалифицированных рабочих, что в свою очередь связано с крупными расходами, решил выплатить оставшимся рабочим за забастовочные дни – рабочие приступили к работе. Это достижение явилось не только ярким солнышком в нашей дальнейшей работе, но и лучшим агитационным средством.
После этого опять, до самой осени 1905 года, работа стала протекать нормальным темпом. Помимо повседневной агитационно-организационной работы, необходимо было связаться с вновь прибывшим отрядом казаков, повести среди них пропаганду и проч.
Это дело оказалось не столь легким, ибо «начальство», наученное горьким опытом, издало по отряду ряд строгих приказов.
Мы ловили момент и пустили в ход наших девчат, сами провожая их на некотором расстоянии: девчатам было дано задание начать с казаками разговор, а там – и мы поспеем… Оказалось, однако, что и это средство не подходит: казаки избегали их. Тогда убедившись, что часть из них по вечерам прогуливалась на вокзале, решено было взять их пивом. Мы с товарищем Лисиц тоже участили вечерние прогулки на вокзал и как-то раз, поймав трех из них и завязав с ними разговор, предложили им выпить пива. Они сначала отказались, должно быть, стесняясь вместе с нами стоять у буфета на «глазах» у всех, да еще – станционного начальства. Продолжая, однако, разговор и предложив покурить, мы их отвели в сторонку и тут же для себя заказали пива, которое нам подали на скамеечку в углу (столиков там в Щ-м классе не было). Налив два стакана, мы все же предложили им выпить; поцеремонившись, они в конце концов стаканы приняли и выпили, прибавив, что пиво не в их вкусе и что они предпочитают водочку. За этим дело не стало, так как буфет торговал и водочкой.
За водочкой языки у наших будущих друзей развязались. Мы с Лисиц перевели разговор на тему о стоявшем у нас до них отряде, расхваливая тех ребят, которые с нами жили дружно, оказалось, что они об этом ничего не знают – они попросили нас рассказать об этом подробно, что мы с удовольствием и сделали.
Словом, расстались мы с ними по-дружески. Постепенно мы расширяли круг знакомства с отрядом, пока не перезнакомились со всеми казаками. А там пошли беседы, прокламации с угощением и прочее… Казаки, насколько это было по тем временам возможно, стали «свои ребята», и нам нечего было бояться, что они нас выдадут.
События подвигались, и мы готовились к чему-то такому, что должно было