Дух революционный испарился. Мы вступили в полосу мертвого штиля, несущего гражданское небытие»27.
Непосредственно после Февральской революции и буржуазные, и социалистические, и национальные организации всячески подчеркивали свое единство и лояльность Временному правительству. 17 марта под председательством
А. Я. Хаджи в Симферополе состоялось общее собрание партии кадетов. Оно высказалось за установление демократической республики и единодушие советов с Временным правительством до конца войны. Недвусмысленно о поддержке Временного правительства и его действий заявляли умеренные социалисты – эсеры и меньшевики (большевики в Крыму еще окончательно не отпочковались от единой РСДРП). Такую же линию проводили многочисленные национально-общественные и культурные организации: мусульманские исполкомы, еврейские и армянский города Ялта общинные комитеты, украинские громады и украинское культурно-просветительное общество «Просвита», эллинское и греческое, великороссов, немцев, караимское, болгарское, польское, литовское, эстонское, молдавское общества (и комитеты).
5 марта устами архиепископа Таврического Дмитрия Таврическая епархия поспешила заявить о полной лояльности новой власти, сменившей богопомазанного Государя.
Тем временем Крым удостоили чести посещения большие «демократические» особы. В мае в Ливадийском дворце начинает свой отдых прибывшая императорским поездом «бабушка русской революции» Е. К. Брешко-Брешковская, ставшая, по воле пропагандистов, символом февральских перемен. 16 мая в Севастополе объявился А. Ф. Керенский. «Через сто лет после Великой французской революции, – вещал военный и морской министр, – Россия пережила такую же великую революцию, и мы теперь так же говорим: «свобода, братство и равенство», и равенство не только правовое, но и социальное (рукоплескания), мы объединимся в железные батальоны труда и пойдем завоевывать мир всему миру и все права человеку, которые ему принадлежат» (продолжительные аплодисменты)»28. Керенский побывал и на кораблях, где призывал моряков к продолжению войны и сохранению дисциплины во имя революции. О выступлениях министра перед военными М. И. Смирнов отозвался следующим образом: «Надо отдать справедливость, что его речи производили действие на матросов и вообще на людей малоразвитых и неспособных к самостоятельному и логическому мышлению. Но это действие через короткое время исчезало, так как слушатель забывал (курсив наш. – Авт.) содержание речи, потому что смысла в ней было мало, – был лишь фонтан трескучих фраз». А. В. Колчак, составивший свое нелицеприятное мнение о Временном правительстве в целом и о Керенском в частности ранее, высказался о последнем: «болтливый гимназист»29.
Как раз во время визита Керенского возник инцидент вокруг помощника по хозяйственной части капитана над Севастопольским