– Я слышал, ты – Элиза. У нас на речке есть местечко, мы туда ходим хлеб на костре жарить. Возьмем ее, Рыжий?
– А то… И Кук придет. Ты еще Кука не знаешь! А если Танька будет тебя бить, скажи только, мы ей бошку отобьем сразу.
Я и сама умею давать сдачи. Я давно знаю, что надеяться надо только на себя, но это же нормально, по-другому не бывает. Так что с какой стати я буду жаловаться? Ябед не любят, да и кому есть дело до моих жалоб?
– Смотрите, новенькая!
Девочки вбегают в спальню одна за другой. В школьных формах, с портфелями в руках, с одинаковыми короткими стрижками, они кажутся похожими, но это только вначале. Они все разные, и среди них обязательно найдется та, которой я не понравлюсь. А может, и не одна. Мне немного страшно, но я знаю: ничего нельзя изменить, так должно быть.
Девочки быстро рассовывают вещи по тумбочкам, переодеваются. Я сижу на застланной кровати – в углу, за дверью. Хорошее место, странно, что никто его не занял раньше.
– А это что у тебя?
Высокая коренастая девочка исподлобья смотрит на меня маленькими темными глазами, недобрыми и колючими.
– Медвежонок.
– Дай сюда.
– Нет.
– А я сказала – дай!
Да мало ли что ты там сказала. Уже были те, кто так говорил, и где они сейчас? Размахнувшись, я бью ее кулаком в ухо, потом ногой в живот. Девочка судорожно всхлипывает и падает на пол. Я резко и сильно добавляю ей ногой в грудь. Так меня учил драться один мальчишка в интернате в Туле.
– Что здесь происходит?!
Появляется женщина, молодая и красивая, в вязаном синем платье. Серые глаза, красиво уложенные волосы, она мне даже нравится, наверное.
– Ты новенькая, а уже дерешься! Побила девочку…
– А что, было бы лучше, чтобы побили меня?
Женщина наклоняется над девочкой. Та лежит на полу, не шевелится. Притворяется, наверное, не так уж много ей и досталось.
– Что она тебе сделала? За что ты ее так избила?!
– Она хотела отнять у меня Медвежонка.
– Этого уродца?! Немедленно отдай!
– Нет.
– Может, ты и меня будешь бить?
– Да.
– Какая наглость! Немедленно отдай!
Я молча бью женщину ногой в колено, она испуганно смотрит на меня и кричит тонко и пронзительно. Девочки стоят вокруг, тихие и испуганные, но глаза их горят любопытством – что же будет дальше? Спектакль, ага.
Еще одна женщина хватает меня за руку, тащит к выходу по коридору, по ступенькам вниз. Мне страшно, но я прижимаю к себе Медвежонка, и пусть они как хотят, но я его никому не отдам.
– Вот посиди тут и подумай.
Злобно ухмыляясь, она толкает меня в какое-то помещение, поспешно вырывает из моих ушей сережки и закрывает дверь. Она захлопывается с оглушительным грохотом – обита металлом.
Я остаюсь одна в темноте, высоко под потолком зарешеченное окошко, голые стены, в углу ведро. Я сажусь на бетонный пол, прижимая к себе Медвежонка. Его глаза смотрят грустно и сочувствующе,