– Мельхиор сделал предсказание, – напомнил доктор Парретт.
– Мельхиор? Нет-нет, уверяю вас, Джон, магистрат… – Генри прижал руку ко рту. – Постойте! Вы же не думаете, что семья Олдборна…
Раздался женский крик. Он слышался снаружи, со стороны главного зала. На миг все замерли. Криков становилось всё больше.
– Что за чёрт? – спросил Генри.
Он схватил со стола свой парик и, протиснувшись мимо нас, поспешил в коридор. Мы ринулись следом. Крики нарастали. Это звучало так, будто вспыхнула очередная драка. Затем шум начал ослабевать…
Генри первым прошёл через дверь. Толпа просителей, ожидавших в зале, заметно поредела – большинство людей попросту сбежали. Те, кому повезло меньше, лежали на полу, растоптанные удирающей толпой. Некоторые жались к дальней стене, потому что выход из ратуши перегораживал мужчина. Он был богато одет, но его костюм пребывал в беспорядке, а подбородок зарос щетиной. На руках он держал девочку лет девяти, в украшенном кружевом изумрудно-зелёном платье. Её голова бессильно откинулась назад – на локоть мужчины.
Генри отшатнулся.
– М-магистрат Олдборн! – воскликнул он.
Олдборн повернулся к нам. Теперь мы увидели лицо девочки. От уголка рта к уху тянулась струйка окрашенной кровью слюны. Невидящими глазами она смотрела в потолок. Девочка была мертва.
Глава 10
Том попятился и врезался в меня с такой силой, что едва не свалил с ног. Генри застыл в дверях; его очки почти соскользнули с носа. Лицо секретаря стало почти таким же бледным, как у мёртвой девочки.
Магистрат Олдборн, похоже, его не заметил:
– Кто-нибудь поможет мне? Моя дочь… – Он нежно баюкал её. – Она не просыпается.
Доктор Парретт бесстрашно шагнул вперёд.
– Так почему бы не дать ей отдохнуть, сэр? – тихо сказал он.
Магистрат Олдборн моргнул.
– О. Да. Конечно.
Он опустился на колени и положил тело девочки на пол. Убрал волосы с её лица, сдвигая белокурые пряди, которые от кровавой пены на щеке окрасились клубнично-розовым цветом.
Кабинет Генри находился рядом с главным входом. В отличие от тех, кто попал в ловушку в задней части зала, мы могли спокойно выйти на свежий воздух. От двери на улицу нас отделяли лишь несколько раненых, лежавших на полу. Я почувствовал, что меня охватывает желание убежать следом за толпой. Том думал так же. Он потянулся к моей руке, словно намереваясь утащить меня за собой. Человек, пойманный в ловушку в задней части зала, смотрел на нас так, будто очень хотел бы поменяться с нами местами.
– Этот дурак угробит нас всех, – простонал он.
Доктор Парретт протянул к нему руку.
– Успокойтесь, пожалуйста. Диагноз ещё не поставлен.
– Это чума, ясное дело! – крикнула какая-то женщина.
Мне тоже всё казалось очевидным. Но тут от входа в ратушу донёсся голос. Он прогремел по всему залу, эхом отразившись от стен.
– Значит, вы можете говорить за нас?
Все