– Да.
Ну хоть это выяснили наконец.
– Но ты же любишь этого парня?
– Да. Я люблю его.
– А он любит тебя.
– Пожалуй, это правда.
– Так попроси его. Люди сейчас не знакомятся, садясь в одно такси под проливным дождем. Они находят друг друга онлайн или идут на телевизионные реалити-шоу. Они путаются с друзьями и беременеют. Они женятся и выходят замуж ради визы. Не важно, когда и где он наденет кольцо тебе на палец, если у вас любовь.
– Это самые депрессивные слова, какие я слышала, – произнесла я, отбросив ее руку со своего колена. – Не видать тебе привилегии рассказывать моим детям сказки на ночь.
– Трудновато рассказывать сказки, когда детки в Англии. – Дженни приподняла брови и отвела глаза. – Никто не спорит, что ты можешь получить визу иным способом, но зачем все усложнять? Тебе никому не надо ничего доказывать, просто попроси Алекса.
– О чем надо попросить Алекса?
Передо мной появились два бокала шампанского. Больше он, по-моему, ничего не принес, поэтому я взяла один. Скрепя сердце.
– Твоя возлюбленная Энджел Кларк и я просто разговариваем. – Дженни ослепительно улыбнулась моему бойфренду.
– О рождественском ужине, – пискнула я. – Я говорила, что Дженни со Сиггом должны у нас поужинать.
– Конечно. – Алекс указал бокалом в направлении шведского викинга. – Я очень хочу устроить соревнование по поеданию пищи с этим парнем.
– Да ты стройнее его ляжки, – фыркнула Дженни. – Ты меня разыгрываешь?
– О, Дженни, ты и понятия не имеешь, какой он Робин-Бобин, – сказала я, гордо обнимая Алекса за талию. – У него, наверное, ноги полые. Невыносимо, сколько он может слопать, не потолстев ни на грамм.
– Не волнуйся, к старости стану толстым, – отозвался он, целуя меня в макушку. – Добрым и толстым.
– Замечательно. – Я прижалась к нему, представив раскормленного Алекса на качелях, играющего на банджо.
Очень сексуально.
Спустя пару часов и нескольких бокалов шампанского я вышла из комнаты, оставив Алекса охранять мою милую подругу Ванессу от заигрываний негодного Крейга, как-то пронюхавшего о вечеринке. Фейсбуку еще предстоит за это ответить. После размашистого нанесения бальзама для губ и пьяно-неуклюжего опрыскивания себя из флакона духов «Гуччи», принадлежавших Дженни, я проверила мобильный. Конечно, вряд ли кто-то станет звонить и предлагать работу в субботу в полдвенадцатого ночи, но кто его знает. Черт, три пропущенных звонка, все от мамы. Я быстро прикинула разницу во времени: последний раз мама звонила час назад, в полчетвертого утра по английскому времени. Протрезвев за долю секунды, я нажала набор. Прижавшись пылающим лбом к оконному стеклу, я смотрела на небоскреб «Крайслер», освещенный снизу доверху, переливающийся, как Рождество, и загадала на каждой видимой звезде, чтобы не услышать плохие новости.
– Алло, Энджел?
– Да,