Гитлер колебался относительно продолжения войны против Англии на Средиземном море после того как его военные стратеги пришли к выводу, что шансы на успех при вторжении в Южную Англию будут ничтожны. Теперь все его мысли сосредоточились на вторжении в Советский Союз, хотя и здесь он колебался и склонялся к тому, чтобы отложить начало операции. На всякий случай в начале ноября Верховное главное командование вермахта подготовило план захвата Гибралтара и островов в Атлантике, получивший кодовое название операции «Феликс».
Осенью 1940 г. Гитлер надеялся отрезать Британию от остального мира и изгнать из Средиземного моря Королевские ВМС, а уже после этого начать самую важную военную операцию своей жизни – вторжение в Советский Союз. Он был убежден, что самый простой способ вынудить англичан пойти на переговоры – это нанести поражение Советскому Союзу. Для немецких военно-морских сил настали печальные времена, поскольку с этого момента приоритет в вопросах вооружения перешел к сухопутным войскам и люфтваффе.
Гитлер определенно был готов помочь итальянцам в их планах начать наступление из своей колонии Ливии на английские соединения, дислоцированные в Египте и в районе Суэцкого канала. Это могло связать определенную часть британской армии и таило угрозу регулярным связям Англии с Индией, Австралией и Азией. Однако итальянцы, которые с удовольствием готовы были принять помощь люфтваффе, были не очень рады видеть в своей зоне боевых действий наземные силы вермахта. Они знали, что немцы тут же захотят взять на себя все руководство событиями.
Гитлера особенно интересовали Балканы, поскольку они представляли собой основание его южного фланга для вторжения в Россию. После оккупации Советским Союзом Бессарабии и Северной Буковины Гитлер, не желая в то время нарушать советско-германский пакт, посоветовал румынскому правительству «принять все как есть, до поры до времени». Затем он решил послать в Румынию военную миссию и войска, чтобы обезопасить нефтепромыслы в Плоешти. Единственное, чего Гитлер не хотел, так это чтобы Муссолини взорвал Балканы своим вторжением в Югославию или Грецию из оккупированной итальянцами Албании. Фюрер оказался в этом вопросе не на высоте, понадеявшись на инертность итальянцев.
Поначалу все выглядело так, будто Муссолини вообще ничего не собирался предпринимать. Итальянский военно-морской флот, несмотря на прежние воинственные заявления, даже не выходил в открытое море, разве что сопровождал транспортные караваны, идущие в Ливию. Не желая вступать в бой с англичанами на море, итальянцы просто дали возможность