Сегодня все наоборот.
Поэт Лучио, знакомый гравер Рома с вечной стайкой русских девушек (как и кто их сюда впустил – загадка, но Рома доволен), потом еще несколько человек.
Вдруг совершенно незнакомый старческий голос:
– Синьора, вы же хотите сказать, что сегодня лучший день вашей жизни! Разве могли вы мечтать писать этюды тут, в сердце Венеции, практически в одиночестве! И еще такая погода! Нынешняя Венеция напоминает мне мое послевоенное детство. Все спокойно, никаких толп, люди снова ходят на лодках на веслах, дети играют на площадях, художники пишут этюды… Словно машина времени… Акварель у вас чудесная – давайте дам вам адрес, в Местре, в Centro Candiani, проводят акварельный конкурс. Запишитесь обязательно!
И, решив, что она уже достаточно сделала для моего профессионального и карьерного роста, бодрая старушка зашагала дальше.
Я смотрела на ее силуэт в лучах заходящего солнца. Теперь каждый пожилой человек вызывает внутренний трепет: только бы жила, только б не подцепила эту корону с шипами, терновый венец. Заявление реаниматологов Ломбардии, взывающих к человеколюбию и в то же время приоткрывающих страшную реальность: мест в реанимации настолько не хватает, что медики вынуждены выбирать, кого спасать. Вирусная пневмония тем и страшна, что антибиотики бессильны, лечения нет, есть только реанимационные меры, искусственная вентиляция легких и надежда, что организм справится сам, своими силами, и человек задышит. Шансов больше у молодых. Такой страшный противоестественный отбор.
Кстати, сегодня пришел в себя и задышал сам 38-летний Маттиа, знаменитый “пациент номер один”, с которого началась итальянская страница эпидемии.
День четвертый
Что такое одна минута? Колокольный звон, растворяющийся в бирюзе канала, дробящиеся золотые блики, сходящиеся и расходящиеся отражения – целая жизнь: словно что-то живое под микроскопом. Чем дольше присматриваешься – тем больше видишь. Оторваться невозможно.
Что такое одна минута? Минуту назад я включила пресс-конференцию нашего премьера Конте. Он благодарит итальянцев, приносящих такие жертвы. И объявляет об ужесточении мер. Сегодняшний счет – плюс 2000 заболевших, 196 смертей (и пусть даже итальянская статистика сильно не в пользу итальянцев – повторю, в число умерших от вируса включены все те умершие, даже от других причин, у кого посмертно обнаружен коронавирус).
Минуту назад жизнь страны была другой.
С завтрашнего дня ПО ВСЕЙ ИТАЛИИ ЗАКРЫВАЕТСЯ ВООБЩЕ ВСЕ. Все малые и большие предприятия, парикмахерские, рестораны, бары, все магазины, кроме продовольственных и аптек. Все будущее галерей и музеев, все шалости фей, все дела чародеев… И даже выход на улицу, кажется, будет ограничен. Только один член семьи и только по самой крайней необходимости.
Правда, у нас собака. А у Спритца крайняя необходимость бывает минимум трижды в день. Но как же мои пленэры? Разве это не крайняя, первейшая