МОИСЕЙ. Кто от макаронных изделий.
ВАЛЯ. Против господа не попрешь.
МОИСЕЙ. И Моисей?
ВАЛЯ. И Моисей.
МОИСЕЙ. Смысл тогда уходить было?
ВАЛЯ. Ради детей, наверное.
МОИСЕЙ. А шли-то они куда?
ВАЛЯ. Куда-то, где будет лучше.
МОИСЕЙ. А ты хочешь куда-то, где будет лучше?
ВАЛЯ. А где лучше? Скажи мне, где лучше, я прямо сейчас пятки смажу.
Глухая темнота. Чья-то невидимая рука включает свет – противно-голубой. Моисей открывает глаза, щурится от боли, закрывает лицо рукой. Начинается копошение – другие скрипят пружинами кровати, издают гортанные звуки, зевают. Моисей опять открывает глаза, смотрит долго-долго на потолок, на знакомую щербинку, напоминающую голову пса. Спускает ноги с кровати, задевает неприятно холодный ламинат, влезает в тапки.
Марина и Моисей протаптывают новые тропинки в саду возле корпуса интерната.
МОИСЕЙ. Вы бахилы забыли снять.
МАРИНА (рассматривая свои ноги). А, да.
Молчат.
МАРИНА. Я про футбол спросила. Нельзя.
МОИСЕЙ. Когда на работу?
МАРИНА. Уже не надо.
МОИСЕЙ. Я бесплатно могу красить.
МАРИНА. Вы и так бесплатно красили.
МОИСЕЙ. Нет, мне прораб всегда отстегивал.
МАРИНА. Молодец прораб. Я вообще попрощаться пришла.
МОИСЕЙ. Вы мне говорили, что здесь лучше, чем в больничке. Я думал, будут события. А тут какие события? Сосед вчера туалет с холодильником перепутал, нассал в поддон. Это событие?
МАРИНА. Владислав Павлович сказал, вы жену себе придумали и сбежать хотели.
МОИСЕЙ. Сбежишь тут, конечно. Забор бетонный три метра и пропускной пункт. Границу Мексики перейти легче.
МАРИНА. Сбежали и что бы делали?
МОИСЕЙ. Я теперь стрит-арт художник.
МАРИНА. Почему стрит-арт?
МОИСЕЙ. Ну я же стены расписываю, Марина, что непонятного?
МАРИНА. Стрит-арт художники стены на улице расписывают, внешние стены.
МОИСЕЙ. Ну и ладно.
МАРИНА. Нам тут предложили в акции поучаствовать. Напечатать на упаковках сока фотографии потерявших память людей.
МОИСЕЙ. Зачем?
МАРИНА. Ну как зачем, Моисей, представляете, как здорово, сок-то по всей России покупают. Вас увидят родные, узнают.
МОИСЕЙ. Нет, я в таком не участвую.
МАРИНА. Вы хотите найтись или как?
МОИСЕЙ. Раньше дети футболистов собирали с жвачек, а теперь что – коллекцию этих, амнезированных?
Молчат.
МАРИНА. Моисей, не пишите мне больше смски, мы не для этого вам телефон выделяли. Он служебный, но можете оставить себе.
МОИСЕЙ. Я не буду. Просто пойдемте со мной в кино. Я заплачу.
МАРИНА. У меня работы много.
МОИСЕЙ. В выходные. Я приставать не буду. Обещаю. Просто в кино сходим, поговорим. У каждого человека должно быть, что вспомнить. Вот