– Знаешь что, – запальчиво проговорил Бхимадаса. – Раз я теперь не шудра, то должен поменять имя. Но Бхимаварманом я не хочу быть, это кшатрийское имя в нашей деревне не приживется.
Он нахмурил брови в задумчивости, потом просветлел.
– Зачем менять! Я просто уберу из него позорное слово «даса». Теперь я – Бхима. Так меня Вината называет.
– Хорошо, – улыбнулась мать. – Бхимой звали одного из царевичей Пандавов в «Махабхарате»[84]. С таким именем ты легко найдешь себе учителя. Я буду молиться Сарасвати за тебя…
Мать и сын закончили беседу за полночь. Иешуа давно спал, утомленный дневной работой на реке. Над селением светила полная луна, окутав хижины джайнов призрачным серебряным покрывалом. Ночные джунгли наполнились шелестом листьев и писком летучих лисиц.
Гермей в задумчивости смотрел на кусок пергамента, где среди нарисованных черной тушью гор и рек красной извилистой линией был обозначен Хайберский проход.
Вместе с ним над картой склонились стратеги[85].
Полемарх[86] объяснял план атаки:
– Раджувула занял Пурушапуру. Оттуда до Шагайских гор рукой подать, так что он нас опередит, но не рискнет сразу двинуться к Капише. Я хорошо знаю старого лиса: не имея сведений о наших силах в долине Кубхи[87], он предпочтет дерзкой атаке глухую оборону. Его армия на две трети состоит из индийцев. Ударить в лоб мы не сможем, потому что их больше. Они займут весь проход от Джамруда до Ляваргайского перевала. Силы неравны, но мы можем победить Раджувулу хитростью. Обойдем с тыла!
Хлопнув ладонью по столу, македонянин поднял глаза на членов военного совета. Те одобрительно загудели.
Он вернулся к карте.
– От Шагайского хребта Раджувула пойдет вверх по Хайберу. За горой Асураг начинается глубокое ущелье. Сразу он туда не сунется, пошлет разведчиков узнать, свободна ли дорога. К этому времени гоплиты Зенона должны выйти на высокогорное плато Лоарди. Когда саки встретят фалангу, будет уже поздно: я закрою ущелье.
Гермей водил пальцем по пергаменту.
– Пехота ударит с фронта – вот здесь, а конница атакует с тыла.
Стратеги закивали головами.
Убедившись, что маневр понятен, македонянин продолжил:
– Мы сейчас здесь, в долине Тирах. Фаланга двинется к Ляваргайскому перевалу. Конница свернет на юг, вот сюда, перейдет хребет Морга по перевалу Цоиобикандао и остановится у горы Зир-Сар.
Он сурово посмотрел на гиппарха[88] Эрнака, бактрийца родом из Александрии Оксианской.
– Одну тарентину[89] оставишь мне. За спину остальным сядут пращники и лучники. Катафракты помочь не смогут, они и так тяжелые. Смотрите в оба – конь с двумя седоками рискует сорваться в пропасть… Но я уверен: Аполлон Гекатебол будет нас хранить.
– Справимся, – спокойно ответил гиппарх. – Принесу ему в жертву