Корабельный кот Максим, любимец капитана буксира «Сильный», оглушённый, помятый держался из последних сил. Выкинутый через иллюминатор взрывной волной, кот хватался за все возможные обломки, даже забирался на плавающих мертвецов, но те даже под таким незначительным весом начинали погружаться в воду, и коту приходилось искать спасения у следующего трупа. Так он постепенно выбивался из сил, пока не увидел Марфушку и её маленький плотик. Кот что есть силы бросился к ней, словно знал, что это его единственный шанс спастись.
Остановившись, девушка сдвинула плот в другую сторону, стараясь успеть, пока обессиленный кот совсем не скроется под водой. Когда когтистая лапа начала безуспешно скрести поверхность крыши, Марфуша поняла, что у кота больше нет сил, и он не сможет сам забраться на плот. Девушка поднырнула и рукой подтолкнула задние лапы животного. Максим, бессильно скребя когтями по скользкому дереву, забрался на крышу и тут же попал в объятия маленьких ручек. Девочка так сильно сжала промокшего, дрожащего от холода и бешенной усталости кота, что тот невольно мяукнул, но не сделал никаких попыток освободиться. Сейчас, когда он спасся, когда его окружили живые люди, он с благодарностью принимал любое проявление их внимания. А для испуганной девочки появление мохнатого пловца было подобием чуда. Всё её маленькое естество молило о спасении, о тепле, о защите, и этот кот – символ домашнего уюта, тепла и спокойствия, стал для девочки той самой опорой и защитой. Ощущая его дрожь, биение маленького сердца, дыхание, девочка успокаивалась, смирялась с жуткой действительностью. Этот прижимаемый к груди пушистый зверёк был спасением, от безумия, в которое скатывалось хрупкое детское сознание.
С новой силой заработав ногами, Марфуша стала толкать плот со своими пассажирами к спасительному берегу другой стороны реки.
«Заяц» был не так силён, как специального предназначенный для буксировки барж буксир, и ему приходилось тяжко. Натужно выли механизмы, корабль заметно осел, но всё же разворачивал и оттаскивал