– Я сам.
– Упертый ты баран, иди выспись! – повысил я голос.
Он вздрогнул, и я запоздало понял, что зря нагрубил, ведь я знаю этого человека как свои пять пальцев. Разумные доводы и решения никогда не были его коньком. Только наглость и сила. Я вспомнил наши частые драки, и у меня невольно свело скулы. Никто не мог вывести меня из себя быстрее, чем этот тип.
– Я соскучился по ней, Дюк, – ответил он почти шепотом. – А она уедет. Надолго. Потом ещё и обидится очень.
Мне стало неудобно и слегка стыдно. Он был прав. Марго ведь и впрямь обидится. Всё, благодаря чему они ещё не вылетели из этого колеса тяжёлой жизни, была вера в их непоколебимую семейную любовь.
– Марк, посмотри на себя. Ты даже вовремя не уйдешь. Поезд уезжает после комендантского часа.
Он промолчал, о чем-то задумавшись.
– Ты передашь ей мои извинения?
– Конечно.
Ещё с минуту он всматривался в её острые черты лица, и только после того, как нежно убрал светлый локон за ухо и поцеловал сестру в щеку, поднялся с пола. Было заметно, что это стоило ему немалых усилий. На пороге он остановился и, не глядя мне в глаза, прошептал:
– Вам скоро выходить.
Я кивнул, глотая досаду и сожаление из-за этого придурка. Неужели он так легко сдался? И даже не поспорит со мной?
Тяжело вздохнув, я постарался думать о другом и попросил Айзека, все это время неподвижно стоявшего у стены, задержаться еще ненадолго. Он согласился, и мы неторопливо продолжили пить чай.
– Слушай, а ты уже нашёл новую работу? – Айзек не был уверен в уместности этого вопроса, а моя приподнятая бровь и вовсе смутила его, заставив спрятать лицо за надтреснутой кружкой Рише. У нас было не принято затрагивать тему трудоустройства, потому что похвастаться успехами могли единицы.
– Да, в магазине продуктов буду работать. Вчера на собеседовании был. В понедельник начну.
– А Рише?
– Она пока не будет работать. Я хотел попросить тебя научить её программированию.
– Так это ты для неё книгу просил?
– Да, – я улыбнулся, выпрямив спину и потянувшись вверх. Суставы жалобно затрещали.
– Ей… будет сложно, – замялся он.
– Она не вернётся работать официанткой. И мне тоже запретили. Корочки можно выкинуть, – невесело усмехнулся я и, взглянув на поникшего собеседника, спросил: – Или ты сейчас говоришь о том, что хотел бы предложить ей свою помощь? – моя улыбка стала еще шире. Каким же это мне показалось забавным!
– Ну… Ты знаешь, я навряд ли смогу объяснить ей что-то наедине. Только если ты будешь с нами…
– Но ты не против?