– Это точно, – подтвердила Харли, складывая под грудью руки.
Сальваторе внимательно следил за ней, и от него не укрылся огонек сомнения, на мгновение загоревшийся в ее глазах. Да, ее вера в Каина не была абсолютной.
– Не думайте, что удастся обвести меня вокруг пальца.
– У меня нет никаких причин лгать, – возразил Сальваторе.
– Нет, вы пытаетесь меня обмануть, – сказала Харли. – У вас много причин меня обманывать.
– Ну подумайте, Харли: если бы я хотел убить вас, то не стал бы разговаривать там, в саду.
Харли не могла отрицать правду. Если бы Сальваторе там напал на нее, то наверняка бы убил.
– Вы убили моих сестер, – сказала она раздраженно.
– Какой смысл мне убивать чистокровок, если я не один десяток лет разыскиваю их по всему свету?
– Хотя бы для того, чтобы вары не знали, что их предводитель потерпел неудачу, создавая своего франкенштейна. Вы хотели избавиться от свидетелей.
Сальваторе и раньше желал смерти Каину, но теперь хотел, чтобы Каин прежде помучался.
– Моя единственная неудача была в том, что я не углядел за вами, и вас украли из детской. Вы… – Взгляд Сальваторе пробежал по ее симпатичному лицу, имевшему форму сердца. – Вы просто великолепны, – неожиданно для самого себя завершил свою фразу он.
– Чепуха, – отмахнулась Харли, и ей внезапно стало грустно. – Я не умею превращаться.
Сальваторе физически почувствовал, как в воздухе повисла ее грусть. Его самого утешало лишь то, что он узнал, что ее гложет.
– Вот почему вы так следите за собой. Потому что не можете превращаться, – понял Сальваторе. Им внезапно овладело веселье. Для человека, попавшего в ловушку к заклятому врагу без надежды на спасение, это было настоящее безумие. И все из-за того, что гормоны опять разбушевались и заглушили его здравый смысл. Вот и теперь ему бы попытаться пустить в ход свои чары и договориться с Харли, но он опять излишне горяч и охвачен неуместной страстью.
– Мои эксперименты как раз и были направлены на то, чтобы побороть эти превращения, которые всегда некстати. Женщины племени варов уже не способны противостоять превращению в период полнолуния. Потому им и не удается вынашивать потомство, – сказал Сальваторе под пристальным взглядом Харли. – Мы исчезаем, и в вас, в ваших генах наша надежда на будущее.
Харли нервно облизала пересохшие губы. Ее раздирали два противоположных желания: послать его к черту или попытаться узнать как можно больше.
– Вы хотите сказать, что экспериментировали на мне и на моих сестрах в лаборатории и хотели продолжать работу, чтобы спасти свой народ?
– Да, вы и ваши сестры генетически изменены.
– Мои сестры? Разве они не оказались бесплодными? Ведь все это затевалось ради детей?
– К