Все, включая меня, уставились на него.
– Эй, Апдеграф! – вопил Гарри. – Убирайтесь оттуда!
Это был тот самый босс, о котором спрашивал Пит, – Фред Апдеграф, здоровенный парень с огромным подбородком. В правом углу экспозиции он оседлал ограничительную веревку, отхватил садовыми ножницами веточку пиона, а может, лавра, подобрал ее и пошел прочь.
– Я об этом доложу! – вопил Гарри.
Толпа забурлила от негодования, и на секунду я подумал, что увижу суд Линча в качестве дополнительного развлечения на этой самой драматичной в истории выставке цветов. Однако дело ограничилось тем, что две женщины и один мужчина бросились вдогонку за Апдеграфом с какими-то увещеваниями, но он их проигнорировал. Хотите верьте, хотите нет, но Энн даже ни разу не взглянула в ту сторону и не пропустила ни одной петли в своем вязании. Прирожденная актриса.
На моих часах было 15:25. До великой сцены еще больше получаса. Я не мог оставлять Вулфа так долго одного в незнакомом месте и с сожалением поплелся прочь. Возвращаясь прежней дорогой, я поискал глазами Пита, думая рассказать ему, как его босс был уличен в преступлении, но того нигде не было видно. Идя по коридору, чтобы сократить путь, я заметил там некую особу, которая не показалась мне типичной посетительницей цветочных выставок, да и к служебному персоналу явно не имела отношения. Она стояла возле двери с табличкой «Ракер и Дилл». Симпатичная маленькая штучка в сером пальто с беличьим воротником, купленном явно на Четырнадцатой улице, в маленькой голубой шляпке и с голубой кожаной сумочкой под мышкой. Когда я приблизился, она взглянула на меня с сомнением и неуверенно улыбнулась.
– Потерялась, сестренка? – поинтересовался я.
– Нет. – Она улыбнулась еще шире. – Жду кое-кого.
– Меня?
– Вовсе нет.
– Вот и хорошо. Еще неделю назад это мог быть я, а теперь я уже несвободен.
И я двинулся дальше.
Наверху я обнаружил Вулфа все еще в обществе У. Дж. Дилла. Видимо, вопрос о том, чтобы выследить негодяя, погубившего экспозицию Дилла, был так или иначе решен, поскольку они спорили об инокуляции[6] торфа и стерильных колбах для проращивания семян. Я присел на скамейку. Вскоре Дилл отбыл, а Вулф вернулся к стеклянному контейнеру и вновь погрузился в созерцание. Через несколько минут подошел Льюис Хьюитт с перекинутым через руку пальто. Озираясь по сторонам, будто что-то искал, он осведомился у Вулфа:
– Я не оставлял здесь трость?
– Я не видел. Арчи?
– Нет, сэр.
– Черт! – воскликнул Хьюитт. – Я повсюду оставляю свои трости, но эту мне не хотелось бы потерять. Ладно. Не желаете ли осмотреть поближе одну из моих красавиц?
– Охотно. Даже не осматривая, я с удовольствием купил бы одну.
– Не сомневаюсь, – хмыкнул Хьюитт. – На днях Плен предложил мне десять тысяч за одну штуку. – Он вынул из кармана ключ и склонился над контейнером. –