Под ногами хрустит битое стекло. Опускаю взгляд – разбитая бутылка.
Ничто не удивляет, все знакомо и привычно.
За красивым фасадом умиротворенной уличной толчеи скрывается извечная неприглядная изнанка.
Все большие города – несчетное количество, что я видел – похожи на этот, стремятся казаться лучше, чем они есть. Самообман привычен, заключен глубоко в природе людей, он поддерживает их на плаву, закрывает черное белым. Абсолютно безвредный – кажется понятным, если можно назвать этим словом чувство, которое ощущаю, каждый раз возвращаясь в мир под солнцем.
Во мне нет места смятению, я принимаю законы и порядки человеческой реальности как данность, не вмешиваюсь и не выношу суждений.
Природа человека не тайна, она полна скверны, скользящей под водой бесформенными тенями. Не замечаю их, оставляя на самом краю зрения, там, где глаз уже не может различить очертаний.
Но в этот раз, кажется, мне придется взглянуть в самое лицо затаившегося на глубине монстра.
Собака заходится лаем совсем рядом.
Смотрю на невысокую фигуру, которая тянет магнитом, точно держу в руках Нить.
Но Нити нет.
Узнаю мгновенно и сразу же сердце, обретшее плоть, отзывается, ударяя по ребрам. Вглядываюсь с интересом, жадно, будто испытывающий жажду прикладываюсь к желанному роднику. Словно чувствую вкус воды на языке, приоткрываю губы и тихо выдыхаю до опустевших легких.
Оказывается, минуло несколько лет.
Я не заметил их, погрузившись в свои видения, не различая сна и яви, существуя лишь Зовом, следуя его указывающей воле.
Девочка, чью серебристую Нить я когда-то держал в ладони, вытянулась, превратившись в угловатого подростка. Ей тринадцать, в заостренных чертах уже видна женщина, какой она станет спустя годы. С легким интересом замечаю очки, удлиняющие ее и без того узкое лицо.
Узнаваема не потому, что я чувствую трепещущее серебро ее Нити, не потому, что некая невообразимая связь привела меня к ней – Тео выделяется на общем фоне пространства, кажется объемнее, все в ней особенное, точно не правильное, мешает взгляду.
Останавливаюсь шагах в десяти, наблюдаю из-под белой маски.
Темные глубокие глаза смотрят сквозь квадратные стекла очков затравленно, бледные губы сжаты, шоколадного цвета волосы беспорядочно падают на плечи. У самых ног старая низкорослая собака, седая шерсть всклокочена, из ощеренной пасти раздается лай. Зад пса упирается в туфли девчонки, хвост поджат. Собака боится, а потому истошно лает.
Брошенный коричневый рюкзак валяется за мусорным баком, выглядит жалко, испачканный в грязи.
Вокруг Тео трое подростков постарше, окружили кольцом у мусорных баков. Окидываю их взглядом, замечая в руках одного, более рослого и смелого, складной нож.
Подростки смеются, голоса насмешливые, говорят что-то, а затем один из них сплевывает, попадая Тео на грудь. Пенистая слюна скатывается по ткани красной