– О ком речь, Колетт? – спросил заинтригованный Гийом.
– Да о той болезной старушке, Ракель! Она еще подарила вам этот красивый эмалированный тазик. Умерла она! На рассвете умерла, сказал Давид, ее старший сын.
– Боже мой! Такая добрая, милая женщина! – огорчилась Катрин. – А я еще собиралась сходить к ней с Элизабет ближе к полудню. Я советовала позвать судового врача…
– Сердце у ней не выдержало! – предположила Колетт. – Восемьдесят два года было старушке, но она все равно решила ехать с семьей в эмиграцию. Ладно, пойду-ка я к ним. Уже пообещалась обмыть покойницу.
Гийом тоже вскочил, он был взволнован. С Давидом Бассаном они не раз сталкивались на палубе, и он был ему симпатичен.
– А дальше что? – спросил он. – Мы прибудем в порт дней через шесть, не раньше.
– Сказали, капитан скоро спустится поговорить с родственниками. Но что, по-вашему, мсье Дюкен, тут можно сделать?
Катрин очень расстроилась. Из сумки она достала маленький флакон с одеколоном, смочила в нем платочек и, смежив веки, приложила его к носу.
– Мама?
Тоненький голос дочки помог молодой женщине совладать с эмоциями. Муж снял Элизабет с верхней полки и поставил на пол. На нее, в ночной рубашке, с растрепанными темно-каштановыми волосами, смотреть было одно удовольствие. Элизабет уставилась на мать ярко-голубыми глазенками.
– Мамочка, что это так хорошо пахнет?
– Милая, иди я тебя обниму! – произнесла Катрин. – А где кукла? Ты оставила ее одну?
– Она отдыхает, мам.
Кивнув Гийому, Колетт ушла. Тот быстрым шагом последовал за соседкой.
– А почему ушел папа?
– Он скоро вернется, моя принцесса. А я жду не дождусь, когда ты меня обнимешь и крепко поцелуешь!
Элизабет не заставила просить себя дважды. Обняла мать, поцеловала, потерлась щечкой о ее щеку. Обе упивались этими ласками, нежными поцелуями – совсем как дома, в Монтиньяке, где это было их утренним ритуалом. Касания пухленьких теплых детских рук привели Катрин в чувство. Лучше не думать о кончине этой милой старушки с ангельской улыбкой и о последствиях ее ухода.
– Элизабет, милая, сейчас я тебя причешу и одену, а потом мы прогуляемся по палубе. Полезно подышать морским воздухом, размять ноги и руки. Папочка занят, он придет к нам позже. Кажется, у меня осталось несколько печений с корицей. Я дам тебе одно и немножко воды запить.
– Мне больше хочется молока!
– Мы раздобудем тебе молока, обещаю. В столовой продается концентрированное, в банках. Там и купим.
Катрин наслаждалась каждым привычным жестом. Она расчесала шелковистые дочкины волосы, на концах естественным образом завивающиеся в крупные локоны, повязала их голубым платочком.
– На улице очень ветрено, и если пойти с распущенными волосами, они будут постоянно попадать в глаза, – смеясь, пояснила она Элизабет. – Обязательно надень шерстяное пальтишко и захвати с собой куклу. Ты спрятала ее под