– А это интересно. Как там тебя?
– Марика, – бурчу я, стараясь поправить подгоревшее платье, – Марика Дюрейн.
– Ножки у тебя ничего, – усмехается Стрий.
– Не могу сказать о вас того же, – парирую я, оглядывая его обтягивающий белый наряд.
Теперь уже смеются Стрий и Геб.
– Ладно, Марика, мы поняли, что шуток ты не понимаешь. Мы не хотели тебя обидеть на самом деле. Но это ведь твой первый бал?
– Угу.
– Так почему ты не порадовала нас своих присутствием раньше?
– Дела поважнее были, – хмурюсь я.
– Дела поважнее, чем приказ твоих правителей? – грохочет Сим, хранивший молчание все это время.
Я вздрагиваю от его жутковатого баса и воровато оглядываюсь. Очень хочется вжать шею в плечи, но я сдерживаюсь.
Архимаг огня выглядит так, что: «мама, спасай меня, я бегу, задрав юбки».
Симаргл, щуря карие глаза, изучает меня, словно видя насквозь. Он одет в черный костюм, облегающий каждую его впечатляющую мышцу. Становится дурновато от мысли о том, что он может просто переломить меня пополам, даже не применяя магию. Он выше меня как минимум на две головы. А руки, сжатые в кулаки, в принципе, могут вбить меня в землю, как гвоздь, без особых усилий.
Сейчас Сим не горит огнем, как в первый раз, когда я его видела. Лишь редкие языки пламени лижут его стан, появляясь с разных сторон.
Строгий взгляд, ровный, чуть длинноватый нос, пухлые губы, сейчас сжатые в тонкую нить. Я могла бы признать, что он красивый мужчина, если бы не эта маска жесткого равнодушия, не сползающая с его лица.
– Да ладно, брат, – Стрий пресекает эту затянувшуюся сцену моего непокаяния. – Может у девочки действительно были особые обстоятельства. Сейчас-то она тут. И это самое важное.
Сим еще несколько секунд пристально изучает мое лицо, и я не дышу, ожидая его приговора.
– Почему твои родители не привезли тебя после совершеннолетия?
– У них была нежданная встреча со смертью, – ядовито выплевываю я.
Вот сейчас он скажет, что это не оправдание.
Прям чувствую это по это выражению лица.
Ни тени сочувствия в нем нет. Только жестокость и любовь подчинять себе любого, встающего у него на пути.
Мне не надо быть экстрасенсом, чтобы понимать, что этот мужчина не умеет улыбаться.
– Брат, перестань, – это уже Геб пытается усмирить Сима. – Девушка ведь была в трауре. Мы можем простить ей неповиновение.
– Так это и начинается, – продолжает огромный параноик, – ты делаешь одну поблажку, за ней следует другая, а потом начинается бунт.
– Что же нам делать, – притворно задумывается Стрий, оглядывая меня своим мальчишеским взглядом. – Марика, когда у тебя должно было быть посвящение?
– Пять лет назад, – пищу я, удивляясь тому, как высоко звучит мой голос.
– Что же, решено. Марика Дюрейн, ты останешься в Градштоке сроком на пять лет. Это усмирит твой гнев, братец?
Сим лишь кривит губы, продолжая пилить своими карими глазами моё лицо. Еще немного и у меня останется ожог.
А