Нам же времени оглядываться хватало с избытком. Оно тяготило семью в новом мемфисском обиталище. Это точно можно сказать о Бетси и Жозефине – им тогда было соответственно двадцать и девятнадцать лет, и они не могли быть представлены в мемфисском обществе из-за того, что впервые вышли в свет в Нэшвилле. Девушки в нынешних Мемфисе и Нэшвилле и представить себе не могут огромнейшую важность дебютного сезона или понять строгость правил. Абсолютно нерушимое правило гласило, что девушку можно представить в свет в двух городах одновременно, но нельзя – в двух городах в разные годы. Это было важно для нашего круга в тех местах, где мы жили. Полагаю, логика заключалась в том, что иначе девица, не нашедшая любовь и жениха после года «в свете» в Нэшвилле, могла на следующий год перебраться в Мемфис, еще через год – в Новый Орлеан, а затем, возможно, в Луисвилл и даже Сент-Луис, Вашингтон и так далее, – где бы ни проживали тетушки и кузины, проявляющие желание ее выводить. Так девица могла бы ездить по стране, пока удача не улыбнется и ее не выберет какой-нибудь достойный молодой человек. Очевидно, как и в любой другой игре, это было бы нечестно и сделало бы процесс дебюта еще более нелепым. Полагаю, логика заключалась в том, что тебе давался только один шанс – и им надо было воспользоваться.
И вот моя сестра Бетси и все ее окружение считали, что в дебютный год в Нэшвилле удача оказалась на ее стороне. С первого же бала сезона за ней ухаживал некий Уайант Броули. А на следующий год, когда в свет вышла моя младшая