Я схватил ее за плечи и крепко обнял.
– Я тебя обожаю.
– Есть за что, честно говоря, – ответила она. – Ладно, все, мне надо бежать, я опаздываю. Я-то, между прочим, вкалываю, на работу хожу!
После того как она ушла, я сел, подумал и решил прислушаться к ее совету и поискать работу. Непыльную такую работенку, с помощью которой можно будет зарабатывать на текущие расходы и вернуться к давно покинутой реальности. Не постоянную серьезную работу, которая бы навязала мне какую-то социальную роль, нет, минимум присутствия, чтобы занять время, минимум усилий, чтобы расплатиться с долгами, минимум нормальных взаимоотношений, чтобы не выпадать из круга современников.
С тоскливой покорностью я взялся за поиски.
Три дня кряду я кружил по улицам Парижа и предлагал свои услуги в разнообразных магазинчиках, барах и пивных. Но отсутствие опыта работы и неспособность предъявить работодателю улыбчивую, приветливую физиономию лишали меня каких бы то ни было шансов на успех. Меня окидывали с ног до головы быстрым взглядом, задавали пару-тройку вопросов, предлагали записать мои координаты – и на этом разговор заканчивался.
После недели таких странствий, когда я возвращался домой, расстроенный и почти потерявший надежду, взгляд мой остановился на витрине маленького книжного магазина. Часть фасада, облицованная деревом, смотрелась достойно и элегантно. Бежевая краска кое-где красиво облупилась, на стройных резных колоннах, поддерживающих вывеску, выступила благородная патина времени. Магазинчик, хоть и старый, сохранял независимый и самоуверенный вид, явно гордился своим возрастом и своей оригинальностью, так что обычный каменный дом эпохи Османа был облагорожен таким украшением и смотрелся как простая оправа для редкой драгоценности. Надпись, сделанная старомодным шрифтом, сообщала, что это место называется “Книжный дом”, а его хозяин – мсье Гилель Эдинберг, книготорговец. На витрине была представлена только художественная литература, ни критики, ни публицистики. Книги были расставлены аккуратно, как будто некто невидимый старался соблюсти между ними равенство. Среди них было несколько современных романов, несколько более старых, но никакой хронологии и логики в подборе книг я не сумел определить. Я не торопясь оглядывал их, останавливаясь на каждой детали, как ребенок перед витриной большого магазина накануне Рождества. Я заметил еще небольшое объявление, написанное от руки на пожелтевшей от времени бумаге.
Широко известный “Книжный дом” приглашает на работу просвещенного и сведущего продавца с безупречной репутацией.
Спросить мсье Гилеля.
Старомодный каллиграфический почерк и несовременные обороты удивили меня. Я подумал, что это давнишнее объявление, которое оставлено на витрине для того, чтобы подчеркнуть дух старины, присущий этому букинистическому магазину. Раньше мне в голову не приходило исследовать книжные: для меня это были источники знания, пить из которых я не