– Зачем, зачем ты к ней ходишь? Я не понимаю. Я просто не понимаю происходящего.
Он ответил ей, но не очень уверенно:
– Не твое дело, с кем я провожу свое время. Твое дело – заниматься домом и детьми. И с тем, и с другим ты не очень пока справляешься.
– Что?! – завопила мать. – Да как ты смеешь говорить мне об этом! Я прекрасно воспитываю нашего сына. Он хорошо образован, у него манеры, он сытый и чистый. Чистый, в отличие от твоей душонки! Одно дело твои шашни с прислугой или пьяные пирушки с друзьями, оканчивающиеся в постелях, весьма отдаленных от постели твоей супруги. Я все могу понять, все вы мужчины кобели еще те. Но ходить в лес к какой-то потаскушке, регулярно ходить… Сколько ты это уже делаешь? Сколько времени прошло, прежде чем ты решился мне про все рассказать? Месяц? Два?
– Год, – отец покраснел. Микола видел это даже со своего места. А потом побагровел и поднял глаза, больше не смотрел в землю.
– Год? Целый год? Да если бы я могла от тебя уйти, если бы только было можно, я бы непременно это сделала сию же минуту.
– Не сделала бы.
– С чего ты такое взял?
– Куда ты пойдешь? Вернешься к своим бедным родителям? Или ты забыла, откуда я тебя вытащил?
– Я ничего не забыла! Я была самой красивой девушкой во всей деревне. Любой был бы счастлив жениться на мне.
– Была. Но что-то изменилось. Тебе уже не шестнадцать лет, и ты никакая уже не девушка.
Мать замахнулась. Первый раз в жизни замахнулась. Она не била даже своего сына. Никогда. И слуг не била, хотя могла бы. Она никого бы в жизни не обидела. Она замахнулась, но опустила бессильно руку.
– Я могу содержать тебя полностью до конца твоих дней. Построить тебе дом. Ты не будешь ни в чем нуждаться.
– А сам ты будешь жить со своей этой шлюхой?
– Не знаю. Наверное. Может быть и нет. Ты согласна? Я взял за тебя ответственность и я позабочусь, чтобы ты не умерла от голода.
– Я никогда в жизни не соглашусь на то, чтобы вся деревня судачила о том, что Марья не живет вместе с мужем, что он ее бросил. Никогда никто обо мне такого не скажет.
– Так что же будем делать?
– Брось ее, вернись в семью, давай все забудем, – взмолилась мама. – Все будет как раньше.
– Чтоб родилось что-то новое, что-то должно умереть. Я больше не люблю тебя, Марья, и никто из нас ничего не сможет с этим поделать. Если я и любил тебя раньше…
– Замолчи! Замолчи и никогда больше мы не вернемся к этому разговору. Скажи только…. Скажи только, как ее зовут.
– Моргана.
И тут земля затряслась, еда с прилавков посыпалась на грязную землю, люди падали и исчезали. Микола упал на бок. Его продолжало трясти.
…
– Эй! Мальчик! Мальчик!
Микола приоткрыл