Как и следовало ожидать, мистер Шелл её не слышал, чему я несказанно обрадовалась, и рассказала ему легенду, которую услышала когда-то от Тома.
Она любила ночь и холод,
Он дню дарил тепло и свет.
Она, таинственным покровом,
Ложила тени, он же нет.
Лучами яркими сверкая,
Он озарял всем жизни путь.
Она, в тумане мягком тая,
Брела на ощупь как-нибудь…
Он всеми силами пытался
Всех окружающих развлечь,
И ею тихо восхищался,
Гадая, как её привлечь.
Она же шума не любила,
Всегда задумчива, одна,
Но вместе с ним она забыла
Печаль и горе навсегда.
Он был горяч, силён и весел,
Она хрупка, скромна, тиха.
И вроде, не могли быть вместе,
Но слишком их любовь смела.
Тьма и свет, огонь и холод,
Необычен их дуэт
Вопреки любым законам,
Друг без друга жизни нет…
Но не дано было им вместе
Идти по этому пути,
Они не думали о мести,
Что ждёт их где-то впереди.
Не важно, почему им мстили,
То дело духов, высших сил,
Но их на веки разлучили,
Разбив их идеальный мир.
В часы заветные заката,
Иль на рассвете, на заре
Они вдвоём бывали рядом,
Но это было как во сне…
Вдали, в погоне друг за другом
Они томились день и ночь
Любя, борясь, идя по кругу…
И вечно ускользая прочь.
Так вечность долгая летела,
Но не слабела их любовь
И ярким пламенем горела,
Из пепла возрождаясь вновь.
– Вот поэтому, в темноте ночи, когда никто не видит, Луна украдкой плачет. – подытожила я. – А падающие звёзды – это её слёзы.
Мистер Шелл внимательно посмотрел на меня, а я на него. Я ждала, что он скажет что-нибудь про Легенду, но он молчал. И когда я сказала, что услышала её от Тома, он молчал, и даже когда мимо нас прошел часовой, он всё ещё прибывал в странной задумчивости. А потом вдруг спросил.
– А ты ещё стихи знаешь?
– Три года назад Анабет подарила мне книгу Шекспира. Кое-что я помню.
Лгут зеркала, – какой же я старик!
Я молодость твою делю с тобою.
Но если дни избороздят твои лик,
Я буду знать, что побежден судьбою.
Как в зеркало, глядясь в твои черты,
Я самому себе кажусь моложе.
Мне молодое сердце даришь ты,
И я тебе свое вручаю тоже.
Старайся же себя оберегать —
Не для себя: хранишь ты сердце друга.
А я готов, как любящая мать,
Беречь твое от горя и недуга.
Одна