Одна из досок скрипнула, и из проёма появилась взъерошенная профессорская голова.
– Не отставайте, Антонина!
На фоне Профессора, бойко забравшегося по куче строительного мусора и нырнувшего в окно, Тоня почувствовала себя столетней развалиной.
– Вы только посмотрите, Тоня! Как здесь хорошо, как здесь вольготно!
«Что хорошего? – про себя удивлялась Тоня. – Может быть, битые кирпичи? Или стены какие-то особенные…Не понять мне восторгов Профессора».
– Как здесь чистенько, Антонина!
«Кхм, могут ли быть полуразрушенные стены чистенькими», – подумала Тоня и пригляделась.
Стены, которые были более-менее целы, действительно казались неестественно светлыми. Будто хозяева их побелили, вышли и не вернулись… Время эти стены потрепало, но не испортило окончательно.
– А звук?! Антонина, вы слышите?!
– Э-э, нет, ничего не слышу. По дороге машины проезжают, мы должны их слышать…
– Вот именно! – обрадовался Профессор. – А ещё шаги! Мы топчемся, а ничего не слышно. Ничегошеньки!
Тоня прислушалась, топнула. Тишина. Тогда она поддела носком ботинка кирпич. Тот откатился в сторону абсолютно беззвучно.
Потом Тоня обратила внимание на Профессора. Он выглядел абсолютно счастливым. И крайне странным. Он жался к стенам, гладил их руками, приставлял уши, чуть ли не целовал.
– Хм, – подала голос Тоня. – Сдаётся мне, вы что-то про этот дом знаете, Профессор.
– Ничегошеньки я не знаю, Антонина! Ну, или почти ничего…
Заинтригованная, Тоня поднялась наверх вслед за Профессором. Там было ничуть не веселее, чем на первом этаже.
А вот на третьем… Тоня даже сразу не поняла, что там было. И от страха схватила Профессора за локоть.
Сначала ей показалось, что у окна призрак стоит, он даже подсвечивается в сумерках. А потом пригляделась и поняла, что это парень, вполне живой. Из их школы, из десятого класса. Тоня иногда видела его в коридорах, обратила внимание. Да и как ни обратить внимание на такого? На дворе слякотная осень, а он стоит в заброшенном доме в светло-сером пальто весь чистенький! Он и в школе такой же ходит, чужеродный элемент. Белая ворона в прямом смысле слова. Глаза светлые, голубоватые; волосы, брови – всё одного белого цвета; губы тоненькие, характеризуют людей скрытных, заносчивых, точно-точно, во всех энциклопедиях написано.
«Аристократ» – сказала бы мама.
«Высокомерный типчик» – называла подобных Тоня. – «Чистоплюй. Брезгливый. Фу»
«Разве что нос у него красивый», – с ещё большей неприязнью подумала Тоня. – «Прямой, аккуратный».
Собственный нос, курносый, в виде кнопочки, вызывал у Тони рвотные позывы.
Только после такой развёрнутой оценки внешности Тоня задумалась – а чего, собственно, он тут делает, один, в развалинах. Вид у него однозначно болезненный… А глаза бешеные какие-то, брр.
Парень кинулся к вошедшим, как к родным, и стал говорить вещи, на Тонин взгляд, фантастические.
«Наркоман», –