Какое чувство? Что стоит вся жизнь, которая стирается из памяти? Настоящая или ложная – она сложена из череды событий и решений…и вишенка на вершине слоеного пирога. Да, именно так ее можно назвать. В минуты близости вкус счастья лишал Лена почвы под ногами, и все остальное – смысла, напрочь, и будто необратимо. Юнона, родная, смысл жизни, говорить о ней наедине с собой он мог сколько угодно, но не мог подобрать слов, чтобы описать то чувство, когда она лежит рядом, растворяясь как снег в руках.
Мурашки по коже, как круги на воде, от пальцев ног до висков… и волны светлых, как морская пена, волос огибают песочную кожу на шее, спадая ниже плеч. Его Юна, его жизнь и его любимое море. Даже когда она спит, искра между ними поднимает легкую рябь на ее плечах. Это его маленькая тайная забава – рисовать пальцами на ее теле, еле касаясь и углядывая волнение кожи. Только так он чувствует себя сильнее и увереннее, потому что не видит ее глаз, которые затягивают своей глубиной и подкашивают ноги как болезненная слабость.
Рано утром она ускользнет из-под его руки, заботливо укроет одеялом и неизвестно чем будет заниматься целый час, а после его, сонного, проводит до двери. Лен давно потерял счет бессонным ночам, в утренних сумерках он возвращается к себе, пропуская завтрак, и заваливается спать. Амнир знает, что его не стоит будить. Он часто приносит ему еду и оставляет на прикроватной тумбе. Едва проснувшись, Лен с закрытыми глазами тянет руки в поисках «соседской помощи» и как ленивое животное отправляет пищу в рот. Испортив не одно постельное белье крошками и пятнами, он едва откажется от этой привычки. Юна была бы в ужасе, увидев такое зрелище. Но Лен дал себе слово исправиться, как только они начнут жить вместе в их будущем воображаемом доме с деревянной лестницей и витражами из цветного стекла. Осталось только решить, какой вид лучше: на море, как хочет Юна, или на поле. Пусть Лен любит моря и озера, боязливый трепет все же преобладает над умиротворением и созиданием. Но рядом с ней иногда это не кажется такой плохой идеей.
Рядом с ней все выглядит по другому, даже люциллы, которые Лену безразличны, неожиданно окутывают притягательным ароматом, и отвлекают от снизошедших на него воспоминаний, охвативших все эти события и несколько лет его жизни. Они пронеслись быстрее, чем Юна сбежала по лестнице.
Загорелся разрешающий сигнал и полупрозрачные затворы разъехались в стороны, теплый воздух ворвался в помещение, разгоняя цветочный аромат. Деревья и столбы отбрасывали короткие тени на пути до сада через площадь, мимо озера и учебного корпуса Холодного Дома. Пока в нем не проводят занятия, его белокаменные стены, колонны и лестницы начищают и полируют от порослей, завозят и вывозят технику и мебель. По пути Лен остановился и заглянул в электронный дневник на браслете.
– Пойдем в обход, если