Когда Пар ложился спать, он еще раз посмотрел на Мию. Её вид испугал его. В полумраке вырисовывалось каменное обездвиженное тело статуи, у которой были живые человеческие глаза. Эти глаза смотрели лишь перед собой, в одну неподвижную точку. Они были переполнены болью, обидой и отчаянием. Ни одной слезы не упало с этих глаз. Мия смотрела на толстую трещину на стене, будто пыталась заглянуть в неё, как в замочную скважину, за которой можно было найти понимание. Но нет, деревня была пуста, и за много километров вокруг не было ни тени понимания. Зато была плотная тень непонимания. Эта тень убедила себя, что утро вечера мудренее, что завтра всё пройдет и дало себе слово один день позволить подруге выспаться и не будить её так рано. Пар перевернулся на бок и забылся мёртвым сном, растворяясь среди миллионов других теней, заполнивших эту ночь.
А девочка всё так же неподвижно сидела истуканом, отделившись мыслями от тела, уйдя в свой мир, где не было той лютой зимы, которая приходила в пустынный поселок, заползая в брошенные комнаты и в брошенные души, заселяющие эти комнаты.
Огородить ребенка от зла – не значит защитить его. Не страшится зла не тот, кто от него спрятан, а тот, кто способен с ним бороться. Но чтобы бороться и победить своего врага – его надо знать. Знать и понимать. Это сложная и очень опасная тропа, ведь у всякого зла есть корни. И питаются эти корни не грязными помоями, а чистой грунтовой водой, мягким тёплым дождём, родником. Когда человек приходит к тому, что в основу зла входят самые светлые и чистые чувства, он может заблудиться в понятиях добра и зла. Ум человека и его несовершенная подчас логика могут сыграть с ним злую шутку, разбив базовые представления о том, что правильно. Но чувство добра даётся от рождения. Оно не постигается ни через книжки, ни через длинные уроки, ни через священные тексты – оно впитывается с молоком матери. Оно длинными струнами соединяет души с богом. И пока эти струны не порвались, на них нужно сыграть прекрасную, красивую мелодию, чтобы она гармонией отложилась в памяти ребёнка навечно. Но если в этой музыке будут звучать фальшивые аккорды, если за этот инструмент души сядет бестолковый болван, чувство прекрасного и правильно может исказиться, и тогда зло навсегда засядет в человеческом сердце.
Пару нужно было сыграть эту мелодию – красиво и достойно. Сочетая лояльность и строгость, не перебарщивая ни с первым, ни со вторым. Парню нужно было увидеть в девочке не просто ученицу, а человека, которого нужно было полюбить, который заслуживал этой любви. Ведь не случайно Дайтрий увидел в ней ту, кто сможет распознать зло, понять его и не стать для этого зла темницей. Волшебник увидел в ней тот фильтр, который способен вместить и задержать в себе всю проходящую через неё грязь этого мира, выпуская из себя только кристально-чистую воду. Но Пар не справился. Он решил огородить воспитанницу от зла, заперев в четырёх стенах. Но тьма все же нашла