Откинувшись в кресле, Ларс смотрел, как София едет на велосипеде на работу, как вставляет ключ в замок своей двери, как темнеет ее силуэт в окне кухни, как она выходит к почтовому ящику за газетой, как подстригает розовый куст, растущий у стены дома. Он видел, где она находится, что чувствует, о чем думает – отмечал каждый оттенок в выражении ее лица. Получалось нечто похожее на фильм – фильм о внутреннем мире Софии Бринкман. Ларса позабавила сама эта удивительная ситуация – что он, редко размышляющий о таких материях, случайно столкнется с женщиной, о которой знает все. Или это случайность? Нет, ничего не бывает просто так. Возможно, сама судьба решила указать ему верный путь.
Ларс распечатал свои любимые фотографии Софии, положил их в папку, нарисовал на обложке цветочек и спрятал папку в дальний ящик.
София шла по коридору, глядя в пол и ни о чем особо не думая. Однако подняла глаза, услышав шаги навстречу.
Ее внимание привлекла женщина лет пятидесяти. София узнала ее – уже видела раньше. Она приходилась родственницей кому-то из пациентов. Кому именно, София не знала.
– София?
Ее удивило, что женщина назвала ее по имени – такое случалось нечасто, несмотря на бейдж у нее на груди.
– Меня зовут Гунилла Страндберг, и мне хотелось бы поговорить с вами.
София кивнула, улыбнувшись своей профессиональной любезной улыбкой:
– Разумеется.
Гунилла огляделась по сторонам, и София догадалась, что та не хочет разговаривать в коридоре.
– Пойдемте.
София провела Гуниллу в пустующую палату, закрыла за ними дверь.
Женщина открыла сумочку, достала кожаный бумажник, порылась в нем и извлекла то, что искала среди старых чеков и отдельных банкнот. Показала Софии свое удостоверение.
– Я из полиции.
– Вот как? – София стояла, скрестив руки на груди.
– Я хотела только побеседовать с вами, – спокойно повторила Гунилла.
София осознала, в какой позе стоит, – словно защищается от постороннего вторжения.
– Вероятно, вы меня узнаете? – спросила Гунилла.
– Да, я видела вас раньше. Вы навещали кого-то из пациентов.
Гунилла отрицательно покачала головой.
– Мы можем присесть?
София выдвинула стул, на который Страндберг тут же уселась. София присела на край койки. Некоторое время Гунилла