– Твоя кожа… – начала я.
Я бы назвала это все дерьмовой чушью, но из всех людей я была именно тем человеком, кто знал: дерьмовая чушь – вещь реальная.
И зря что ли среди рейверов ходят разговоры о пацане, которого семь лет назад арестовали во время Самрана. Фишка была в том, что пацан устроил короткое замыкание голыми пальцами прямо на тусовке, куда его загнали полицейские. Но его забрали, и никто его потом не видел.
– Несет смерть, – подхватил он, – всему живому.
Он протянул руку и легким движением прошелся по линии моего подбородка и щеке.
– Кроме тебя. Как это получается, что я могу к тебе прикасаться? Любой другой уже умер бы страшной смертью.
Голос Кейла был столь же мягок, как и кожа на его руке, которая скользила по моему лицу. Я отступила назад.
– Так, секунду, дай сосредоточиться. Ты пытаешься мне впарить, что мой папашка использует тебя в качестве оружия? Но против чего конкретно?
Его лицо помрачнело:
– Не чего, а кого.
– Ну и кого?
Вряд ли я хотела услышать его ответ. Тут одно из двух: либо мой таинственный красавчик чокнутый, либо мой папашка… И от любого варианта будет несладко.
– Людей, – отозвался Кейл. – Он использует меня, чтобы наказывать людей.
Я носилась по комнате, растирая виски – еще немного, и башка взорвется от напряжения.
– Ты прикасаешься к людям, и они умирают? – переспросила я. – И это тебе велит делать мой отец?
– Именно так.
И совсем не так! Я никак не могла представить своего отца персонажем триллера. Он ведь просто долбаный трудоголик с мозолью во всю задницу от бесконечного сидения в офисе. Ну, бывают у него залеты. Ну, есть у него пушка – значит, есть на то причины.
Я перестала носиться по комнате и, остановившись перед Кейлом, произнесла тоном, которым старалась убедить скорее себя, чем его:
– Ты врешь. Мой отец юрист.
– А что, юристы убивают людей?
Кейл с иронией смотрел на меня.
– Конечно нет, – принялась я объяснять. – Они избавляют всех нас от плохих парней, ну, чтобы те никому не вредили, и вообще…
Не самое точное объяснение, но лучшее, которое я могла придумать.
– Тогда это совсем не то, что делает твой отец. Это делаю я. Я. Корпорация «Деназен» использует меня, чтобы наказывать тех, кто поступает плохо. Я – Шестой. И я не юрист.
Ничего себе! Час от часу не легче. Объяснил!
– Что за Шестой, черт возьми?
– Так нас зовут.
Ладно, пусть зовут.
– Значит, вы наказываете тех, кто поступает плохо? А кто вам говорит, что плохо и что хорошо?
– Конечно «Деназен». – Кейл нахмурился и отвернулся. – А я принадлежу ему.
– А где, черт возьми, твои родители?
– У меня нет родителей, – тихо отозвался Кейл.
– Ты человек, а не орудие! – возмутилась я. – Ты не можешь никому принадлежать. И, конечно, у тебя есть родители, даже если ты не знаешь, где они.
Вконец обозлившись,