На всякий случай он повторил это дважды: на каэрро и на саальге.
С клена, раскинувшего зеленые лапы ветвей шагах в двадцати впереди по дороге, соскочил худощавый мальчишка с длинным луком и стрелой в зубах. Стрела тут же легла на тетиву и нацелилась в нашу сторону, а стрелок неспешно двинулся навстречу. Коричневая курточка, кожаные лосины, мягкие полусапожки. По мере приближения лучника стало понятно, что это не мальчишка, а девчонка – девушка лет семнадцати: русые волосы до плеч, светлые, то ли серые, то ли голубые глаза. Не эльфийка, не полукровка, но и не совсем человек.
– Друзья? – насмешливо переспросила она на каэрро с едва уловимым акцентом. – Знаем мы таких друзей.
Направила стрелу на Сэла, всмотрелась в его лицо.
– О как! – Лук тут же оказался за спиной, а стрела нырнула в колчан. – А ведь я тебя точно знаю! Ты Сэллер Буревестник, брат Ная.
– Откуда… А, ну да. – Друг махнул рукой.
– Вы похожи, – все-таки ответила девица. – Только у Ная два глаза.
Хамка.
– Если он Буревестник, – лучница обогнула Сэла и направилась ко мне, – значит, ты Волчица?
– Кто бы говорил, – скопировала я ее дерзкий тон.
– Что?
Давай-давай, хлопни еще пару раз ресничками, девочка.
– Я ошиблась? Должно быть, да, и ты оборачиваешься пушистой зайкой, чтобы погрызть морковки.
Девчонка испуганно икнула. Ну, извини, милая, ты первая начала, да не на тех нарвалась.
– Сэл, кого видишь?
– Оборотня, – как приговор огласил он.
Изменяющаяся, как говорят на Таре. Некоторые предпочитают оперировать понятиями метаморф или перевертыш. Но это не важно. Главное, что врожденная, а не проклятая.
– Оборотень, – подтвердил Сумрак. Сущности он различает не хуже магов.
Лучница схватилась за висевший на груди амулет. Видимо, этот кулон должен был защитить ее тайну.
– У братишки никогда не получались такие вещи, – разочаровал ее Буревестник, как и я, опознавший работу Ная. – Инструментальная магия – дело тонкое. И с чего он взялся ее для тебя мастерить?
– Потому что он разбудил это, – буркнула девчонка, разворачиваясь к деревне. – Давайте за мной.
– В смысле? – Даже под маской было заметно, как Лар свел брови к переносице.
А на Сэла напал внезапный приступ кашля.
– Если способность оборачиваться не проявляется в раннем детстве, – шепотом стала объяснять я мужу, – то обычно она просыпается в период полового созревания или же после первой эм… близости.
– Ясно.
– Надеюсь, у них это несерьезно, – негромко сказал Сэллер, откашлявшись. – Мама, конечно, намекала, что не прочь стать бабушкой, но, думаю, она хотела внучат, а не волчат.
– Не волнуйся. Когда у Ная было что-нибудь всерьез?
Впрочем, я не была уверена в своих словах. Я помнила Найара шалопутным мальчишкой, но ведь все