– Нет, но по его диалекту я сделала вывод, что он из Петена, – ответила Чель. – Это самый крупный в стране департамент – эквивалент штата. Но мне не удалось узнать никаких подробностей о населенном пункте, откуда он приехал. И он отказывается сообщить, каким путем пробрался в США.
– Так или иначе, – подытожил Стэнтон, – но теперь нам надо сосредоточить внимание на мясных продуктах из Гватемалы. И если он из маленькой туземной деревеньки, то это должно быть нечто, к чему у него был доступ. Насколько мне известно, там были вырублены тысячи акров тропических лесов, чтобы очистить место под фермерские пастбища. Это верно?
Его осведомленность впечатляла. Он был умен настолько, что это даже внушало некоторую робость.
– Да, под пастбища и кукурузные поля, на которых трудятся ладинос, – сказала Чель. – Коренному населению мало что досталось.
– Волси мог употребить мясо, произведенное любым из тамошних фермерских хозяйств. Нам нужно узнать, какие мясные продукты он ел до того, как появились первые симптомы. Все, что он только сможет вспомнить, независимо от времени употребления. В первую очередь это касается говядины, но нельзя исключать домашнюю птицу и свинину – то есть любое мясо.
– В деревнях иной раз едят мясо нескольких животных за одной трапезой.
Казалось, доктор Стэнтон все еще продолжает оценивающе разглядывать ее. Она заметила, что дужки его очков погнулись, и ею овладело безотчетное желание поправить их. Он был по меньшей мере сантиметров на тридцать выше, и, чтобы отвечать взглядом на взгляд, Чель приходилось тянуть шею. Именно это ей нравилось когда-то в Патрике – по сравнению с другими белыми мужчинами он не отличался высоким ростом.
– Мне нужно, чтобы вы заставили его основательно покопаться в памяти, – попросил Стэнтон.
– Сделаю все, что в моих силах.
– Он упоминал, зачем приехал сюда? Ему нужна работа?
– Нет, – солгала она. – Он часто замыкался в себе или терял сознание. Под конец он вообще почти перестал отвечать на мои вопросы.
Стэнтон понимающе кивнул.
– Люди на такой стадии бессонницы поминутно могут отключаться, – сказал Стэнтон, возвращаясь в палату. – Давайте попробуем применить к нему другой метод.
Волси лежал с закрытыми глазами, его дыхание было тяжелым и прерывистым. Чель теперь опасалась, как он прореагирует на ее вторичное появление, и на долю секунды у нее возник соблазн выложить доктору всю правду – рассказать о кодексе и связи с ним Волси.
Но она не сделала этого. Несмотря на все страдания Волси, она не могла допустить, чтобы офицеры ИТС и начальство в музее Гетти узнали о случившемся. Возникала совершенно неприемлемая перспектива одновременно потерять и кодекс, и все результаты своих многолетних трудов.
– Сталкиваясь с болезнью Альцгеймера, мы поняли, что пациенты с подобными нарушениями мозговой деятельности порой лучше отвечают на самые элементарные