Я злюсь из-за того, что вспомнил отца. Вспоминать его означает вспоминать о его исчезновении, за которое ответственна Республика.
Спустя некоторое время я поднимаю голову посмотреть, что Иден рисует на полу. Сначала я не могу разобрать каракули, они кажутся спутанными, бестолковыми, разбросанными в хаотичном порядке неугомонной рукой Идена.
Но при ближайшем рассмотрении я понимаю, что брат нарисовал врывающихся в дом солдат. Он нарисовал их кроваво-красным карандашом.
Я вздрагиваю и просыпаюсь. Тут же щурю глаза: в окно неподалеку проникает свет, серый и тусклый, я слышу тихий шум дождя. Комната, в которой я нахожусь, похожа на детскую спальню. Синие с желтым обои отваливаются кое-где по углам. В комнате горят две свечи. Моя нога свисает с края кровати. Под головой подушка. Шевельнувшись, я испускаю стон и закрываю глаза. От боли все тело горит.
Меня настигает голос Тесс.
– Ты меня слышишь? – спрашивает она.
– Не так громко, милая. – Слова срываются шепотом с сухих губ. – Где я? С тобой все в порядке?
Лицо Тесс появляется в поле моего зрения. Ее волосы собраны в короткую косичку, розовые губы улыбаются.
– Все ли в порядке со мной? – переспрашивает Тесс. – Ты лежал без сознания более двух дней. Как ты себя чувствуешь?
Я морщусь от накатывающей боли:
– Потрясающе.
Улыбка Тесс дрожит.
– Ты почти добрался до вокзала… до улицы неподалеку. Если бы я не нашла того, кто возьмет нас в дом, ты бы уже умер.
Внезапно на меня обрушиваются воспоминания. Я вспоминаю вход в больницу, украденную бирку с идентификационным номером, лестничный марш, лабораторию, долгое падение, нож, брошенный в капитана, канализацию. Лекарство.
Лекарство. Я пытаюсь сесть. Но при резких движениях закусываю от боли губу. Рука дергается к шее… где больше нет медальона. В груди болит. Я потерял его. Мой отец рисковал жизнью, чтобы достать этот медальон, а я, глупец, потерял его.
– Тише, – пытается успокоить меня Тесс.
– С моей семьей все в порядке? Какие-нибудь лекарства уцелели после падения?
– Да, некоторые. – Тесс помогает мне снова лечь и ставит локти на кровать. – Препараты для подавления чумы лучше, чем ничего. Я уже отнесла их в дом твоей матери. Прошла через подвал и отдала Джону.
– Ты ведь не рассказала Джону, что случилось?
Тесс закатила глаза:
– Думаешь, я смогла бы это утаить? Сейчас все уже знают о проникновении в больницу, и Джону известно, что ты пострадал. Он просил поблагодарить тебя, но твой брат очень зол.
Я глубоко вздыхаю. По крайней мере, он взял лекарства. Иден протянет еще немного, а насчет лекций Джона я не возражаю. Но я потерял медальон. На мгновение я даже рад, что моя мать об этом не узнает, новость разбила бы ей сердце.
– Я не нашел антидотов. Полка в холодильнике пустовала, а времени искать