– Да как же это – откуда мне ведомо? Не мне ведомо, а в книгах написано! А кто прочитал, иным сказывает. Так правда по землям и идет! Повторю: каждый народ имеет закон письменный, а у кого не письменный, так тот живет по навычаям, и навычаи те передаются из поколения в поколение. Вот мы – христиане, и наш закон – Евангелие, так?
– Так! – замирая от напряжения, отвечал Всеволод, не желая попасть впросак перед новыми знакомцами и каждую минуту готовясь избежать словесной западни.
– А есть иудеи, их закон – Ветхий Завет, особливо Моисеевы заповеди, так?
– Так!
– У древних татар – Яса, у нынешних – Магометов коран. А вот за татарами живут сирийцы. Закон у них устный, но понятный – не заниматься прелюбодеянием, не красть, не убивать и вообще не делать какое зло. Магометане же пусть не едят свиного мяса и не пьют вина из благочестия, зато блуд творят, по нескольку жен имея, и человека убить, если он не их веры, для них не грех, а даже доблесть. Султан Мурад, подавив восстание, заставлял отцов провинившихся убивать сыновей собственноручно, и смотрел на сие, любовался! А кто отказывался, то связывали их попарно и топили! А другой султан во время похода приказал воинам, штоб обоз облегчить, удалить жен, так те, чтобы супружницы и наложницы неприятелю не достались, поубивали их всех! Ну и чем тогда письменный закон лучше устного?
– Письменный не забудешь, особливо, коль он справедлив! – кричал Севка.
– Да полно! – возражал Олег. – У индийцев справедливо, когда едят людей и убивают путешественников. А чудь всякое бесстыдство считают добродетелью!
– Едят людей?! – охнул новосел. – Да нешто бывает такое?!
– Едят, едят, ишшо и кости обгладывают! – все более воодушевлялся Олежка. – А жил такой народ – гилии, так у них жены и пахали, и дома строили, и по нескольку мужей имели. А начиналась война, брали в руки копие, и с ворогами-мужчинами сражались. А помимо татар, есть и иные степные народы, так они едят мертвечину и всякую нечистоту – хомяков и сусликов, и нету у них вообще никакого закона, окромя закона силы!
– Хомяков? – отплевывался Севка. – Какая же гадость! Бабы с копием? Да в жисть не поверю!
– А латиняне? Они же даже Триединого разделили, противопоставивши сына отцу! У них миряне и духовные в причастии тела Христова не равны! Церковники людей на кострах жгут во славу Божью, а грехи за мзду отпускают – да мыслимо ли такое?! И закон письменный, и такой же, как у нас! А вот справедливость – где?
– Ну-у, – тут уж новичок соглашался, – про латинян и разговору нет. Бают, у них и сами короли на людях с ногами голыми ходют…
Затем близнецы расхвалили плотницкое умение соседа, и, не спросив Олега, пообещали новым приятелям, что тот изготовит Всеволоду лук со стрелами. Проговорили до вечера. Едва ошарашенные новоселы, наконец, ушли, набычившийся древоделя толкнул друзей:
– Ну и какого рожна вы тут про лук баяли? Тут и дерево особое нужно, и умение