Какая-то мысль промелькнула у меня на грани сознания, но тут мой пленник отошел от первоначального шока и начал выдавать совершенно неприемлемое:
– Николай, развяжите меня, я все улажу, все устрою лучшим образом, и вы спокойно поедете к себе домой. Я готов даже оплатить вам неустойку. Только развяжите…
– Что за бред ты несешь? Нас, по твоим же собственным словам, собирались убить, и теперь ты говоришь, что сможешь договориться и нас отпустят? Ты идиот или считаешь идиотом меня?
– Пусть я стану вашим заложником, – мне показалось или Артур прислушивался? Я поглядел на него внимательнее. Точно. Эта тварь просто тянул время. Сообщение о нашем прибытии он послал давно. Скоро сюда по наши души должны прибыть вызванные им америкосы.
– Черт! Как же я мог об этом забыть! – Перерезав ножом веревку, спутывавшую ноги пленника, я дернул его за ворот. – Вставай, сука! Пошли! – досадуя на самого себя, я отвесил пленнику увесистый пинок. Не потеряй я с ним время, можно было бы уйти довольно далеко. А сейчас, сейчас надо было срочно придумывать, что делать дальше.
– Соглашайся сдаться, я договорюсь, – твердил наш бывший «куратор», – в противном случае вас все равно найдут и перебьют, вас будут травить, как волков, днем и ночью. Вам некуда идти. У вас кругом враги – справа талибы, слева мы.
– Заткнись! – я снова пнул его ногой, и дальше он шел молча. Мы вышли на открытое место, туда, где лежали убитые. В округе все сильнее и сильнее расползалась трупная вонь. Фыркнув, я толкнул избитого, окровавленного Артура, ставя его на колени, сунул в рот кляп, громко позвал:
– Эд, Леха и все остальные, давайте сюда!
– Не понял, но понравилось, – старший лейтенант Леонид Шпак, подойдя одним из первых, с радостной улыбкой посмотрел на избитого Артура. – Это ты так америкоса отмудохал? – во взгляде Шпака читалось обожание. – Мой респект и уважуха. Вот только зачем?
– Сейчас все соберутся, – я решил не спешить, чтобы не повторять все по два раза. Последним подошел все еще бледный Жмуров.
– Времени у нас мало, буду краток. Это подстава. Мы изначально никакие не миротворцы, а пушечное мясо, даже хуже. Нас собираются сделать крайними в деле об убийстве этих афганцев.
– А зачем? – поинтересовался Леха.
– Хотят обвинить Россию во вмешательстве во внутренние дела Афганистана, – раскрывать подробности я не стал.
– Дело грязное, – задумчиво согласился Эдуард.
– А откуда у тебя эти сведения? – взгляд Виктора Синцова переходил то на меня, то на моего пленника.
– Он сказал, – ответил я, сообщив тем самым чистую правду. И тут произошло непредвиденное. Не знаю, как Артуру удалось выплюнуть засунутую в рот тряпку, но он ее выплюнул.
– Он врет, он все врет! – закричал