Андрей кивнул.
– Сходно думаем, – буркнул Аникеев. – Но. Они могут выбирать, а нам ничего другого не остается. Авантюра будет та еще. Десять часов мы, будем считать, отыграли. Осталось шестьдесят два плюс-минус. Если мы принципиально не в состоянии отыграть шестьдесят два часа, то я не вижу смысла менять план полета. А если в состоянии, то… Давай всех сюда. Через десять минут.
– И Джона тоже?
– Да. Буди.
Успел Булл протрезветь или еще нет – сейчас не имело значения. Ушибленные алкоголем и кислородом мозги иногда лучше, чем их отсутствие. Особенно если это неплохие мозги. Что он там собирался выбросить за борт?
Десять минут – прорва времени. Формулы небесной механики чудовищно громоздки, однако расчет новой траектории с другими начальными условиями – плевое дело для корабельной «считалки». И задачи на оптимизацию ей вполне по плечу. Пока экипаж отдыхал, Аникеев гонял компьютер. Прежде чем все шестеро вновь оказались в сборе, командир еще раз запустил программу, получил тот же ответ и вывел траекторию на монитор.
С удовлетворением отметил: Джон, кажется, в порядке. Хмур, но это ничего.
Все молчали, ловя скупые слова командира. Пять пар глаз уставились на Аникеева. Хорошие лица… Только напряженные. Даже Бруно застыл, как изваяние.
– Китайские коллеги будут ждать примерно десять часов. Не больше. Больше им и не позволят. Итак, какие будут соображения? Одно мы слышали – кому-то покинуть корабль. Отметается. Другие предложения есть?
Булл молча подвигал желваками. Злится и переживает… Карташов молчал. Жобан переглянулся с Гивенсом.
– Что, никаких предложений?
– Пересчитать траекторию, – подал голос Пичеррили. – Она у нас оптимальна по расходу аргона. Можно немного сократить путь… облегчив корабль. Надо посчитать…
– Догнать и перегнать, – хихикнул Жобан.
– Уже посчитал. – Проигнорировав реплику француза, Аникеев указал на монитор. – Зеленая линия – наша штатная траектория. Двигаясь по ней, мы, как вы знаете, безнадежно отстаем от китайцев. Красная линия – новая расчетная траектория. На ней мы выигрываем около шестидесяти трех часов и выходим на финишный отрезок раньше «Лодки Тысячелетий». Всего на час, но раньше. Смотрите.
Линии почти сливались. Но это «почти» выливалось в шестьдесят три часа полета.
– Значит, мы пройдем ближе к Солнцу? – спросил Жобан.
– Максимальное приближение – примерно пятьдесят шесть сотых астрономической единицы вместо шести десятых.
– Однако! Не пустяк.
– Плюс пятнадцать процентов солнечной энергии на наши головы, – мгновенно подсчитал Бруно. – Жарковато будет.
– Можно и потерпеть, – отрезал Аникеев. – Меня другое интересует: система охлаждения выдержит? Какие наружные приборы могут выйти из строя? – Все молчали. – Хорошо. Думайте. Через час я хочу знать ответ. Далее. Теоретически мы можем