– Ой, правда! – испугался Эдуард, с этой позиции он ситуацию еще не рассматривал.
– Думаете, прорвемся? – усомнилась Меридит.
– Если наденем туфли, оседлаемся разом, по команде выскочим и сразу наберем скорость, то шанс есть, – рассудил Хельги. – Эдуард, вас в школе учили сражаться верхом?
– Верхом на лошади, – уточнил принц, справедливо полагавший, что сражение верхом на наставнике потребует несколько иных навыков.
Хельги легкомысленно махнул рукой:
– Все мы немного лошади, каждый из нас по-своему лошадь.[2] Так Макс говорит.
– Что-то твой Макс слишком много говорит о лошадях, – заметил гном.
Да, туфли давали огромное преимущество. Спьяну орки даже не поняли, что это такое, странное, многорукое, многоногое и многоголосое, вломилось в их строй и, проделав коридор, скрылось в чуть розовеющей дали.
– Впервые мне довелось побывать в бою верхом на эльфе! – радовался Рагнар. – Ах, какое незабываемое впечатление!
– Смейся, смейся! Друг называется! – Аолен делал вид, что сердится, но у него неубедительно получалось. За год общения с наёмниками даже гордый эльф научился воспринимать происходящее с юмором.
– А у меня вот что есть! – вдруг объявил Хельги.
– Где взял?! – так и подскочил Орвуд. Он всегда подскакивал, когда видел много золота. Такой у гномов рефлекс.
– У орков. Подхватил на бегу, случайно. Тяжелый, удобно по мозгам бить.
Меридит посмотрела и скривилась:
– Фу-у, Хельги, вечно ты подбираешь всякую дрянь. Выброси от греха.
Эдуард присмотрелся и понял: вот что поблескивало в пламени костров, вот вокруг чего водили орки свой дикий хоровод. Это был здоровущий, из чистого золота отлитый, на мощное древко наподобие копья насаженный, символ, скажем так, мужского начала.
– Зря ты его забрал, – поддержал дису благоразумный эльф. – Наверняка это какой-нибудь важный орочий амулет. Они не успокоятся, пока его не вернут. Все Староземье прочешут, целая война может выйти. Лучше всего его бросить.
– Еще чего! – опять подскочил гном. – Разбросался! В этих краях и без нас постоянные войны. А мы здорово поистратились на туфли. Продать его – и дело с концом. Как раз дорога окупится.
– Лично я это продавать не понесу! Никогда в жизни! Стыд какой! – сердилась Меридит. – Про нас подумают, что мы извращенцы.
– Чего тут стыдного, продать боевой трофей? – упорствовал гном.
– Смотря какой трофей.
– Неважно какой. Золото оно и есть золото, что из него ни сделай. А если ты такая скромница, ладно! Кладите его вот сюда, на камень. Я его обухом расплющу.
Но сколько ни старался, сколько ни колотил гном боевым топором по злополучному предмету, тот хранил свою непристойную форму, как заговоренный.
Хотя почему «как»?
– Убедился? –