– Да я, собственно… – парень замялся. – Нет, не выходил. Стоял под дверью, ждал.
– Чего?
– Когда обратно позовут. Она же этого Эдика притащила. Фиса. Из-за нее все.
– Что все?
– Перессорились мы все.
В это время Колю как прорвало, он заговорил. Сначала бессвязно, потом все увереннее и увереннее. Шантель посмотрел на него с удивлением: очнулся! И переспросил:
– Что ты сказал?
– Все это уже было.
– Что было?
– Раньше. Когда я заканчивал десятый класс. Она тоже… Умерла. Из-за меня.
– Коля, что ты такое говоришь?
– Я несчастья одни приношу! Я же не знал, что она так отреагирует!
– Кто умер? Как это из-за тебя? Когда?
– Девушка. Мы тоже поссорились и… В общем, меня подозревали в ее убийстве.
– А вот об этом молчи! Хотя… Ты представляешь, что сейчас начнется? Фанатки выпрыгивают из окна, потрясенные твоим исполнением! Можно такой пиар сделать на этом скандале! – загорелся Шантель.
– Ты что, не слышал?! Я тебе говорю: меня подозревали в убийстве! И сейчас тоже подозревают!
Коля сказал это так громко, что Колыванов обернулся.
– Тихо! – испугался Шантель. – Ты, пожалуй, прав. В тюрьме ты мне не нужен.
В этот момент в студию стремительно ворвался Эдик. И с порога набросился на Колю:
– Сволочь! Гад! Ты мне больше не друг! Так и знал, что этим кончится! Она тебе мешала!
– Ага, – тут же отреагировал Колыванов. – Николай, у меня к вам будет еще пара вопросов. В связи со вновь открывшимися обстоятельствами. Остальных попрошу подождать на лестничной клетке. Особенно вас.
И он выразительно посмотрел на Шантеля. Тот понял: надо выйти. Но черт его знает, что наговорит Колыванову Коля при закрытых дверях.
– Я не ясно сказал? – повысил голос опер.
«Сейчас он будет колоть моего золотого мальчика, – с тоской подумал Шантель. – Все летит к черту».
Он вышел на лестничную клетку и прикрыл за собой дверь. На площадке переминались с ноги на ногу Леня с Лелей. Их очередь еще не пришла.
– Я, наверное, не смогу с вами больше работать, Лев Антонович, – сказал наконец Леня.
– А что случилось?
– Нехорошо получается. Фиса умерла, и вы в этом виноваты. Они из-за вас ссорились. Вы ведь не хотели этой свадьбы. Нечестно это. И Леля говорит…
– Как ты сказал? Леля говорит? – Он едва не расхохотался.
– Лев Антонович, – к ним подошел Олег, – так как насчет завтрашней репетиции? Я передумал.
– Не будет никакой репетиции. Вон, Леля говорит, что я говно, – Шантель кивнул на смущенную парочку.
Олег удивленно поднял брови:
– Что ж… Выходит, я зря вернулся? А что теперь будет с Колькой?
– Все образуется, – поморщился Шантель. – Как-нибудь образуется.
…Не образовывалось еще долго. Льву Антоновичу даже пришлось обратиться к Фонарину.
– Выпала