– Чем мы, видимо, и займёмся. – Снова вмешался Макс, отрезая себе кусочек хлеба.
«Опять жрёт» – промелькнула у меня мысль.
– Это… не надо. – Виновато бросил в ответ отец Ксюши.
– А как надо?! Давай, ты скажи мне, – что делать? Какой выход ТЫ видишь? Оставить тебе её сейчас, в этом бардаке, я не могу: права не имею! Говори, твоё предложение, твой вариант. – Начали сдавать мои нервы.
– Я не знаю. Честно мужики.
– Мужики на базаре, – захотел поумничать Томпсон.
– У меня пока поживёт, – озвучил я своё решение, поднимаясь со стула, – а за вами обоими, я присмотрю: воспитывать вас поздно, жизнь сама это сделает, – сдохните от палёной водки или сгорите от окурка по пьянке.
Делать там больше было нечего, и мы направились обратно к машине.
– Мужики, а где это я? – Спросил у нас недавно вылетевший в окно алкоголик, растерянный и сидевший в сугробе.
– В Москве! – Бросил ему Саня и захохотал.
Ребята подвезли меня до дома. Немного поболтав с ними перед подъездом, мы разошлись.
Когда вернулся в квартиру, Ксюша уже успокоилась, – улыбалась от выходок моего пьяного Деда.
– Как прошло? – Подскочила она ко мне и повисла на шее, не давая разуться.
– Всё хорошо, – жертв нет. У меня поживёшь пока, если ты сама хочешь, конечно.
– Хочу, – посмотрела она на меня чистыми, преданными глазами.
Поужинав, мы отправились готовиться ко сну в мою комнату. Тогда я с ней спал (в прямом смысле, в одной кровати) впервые. Она заснула раньше, поскольку я имел давнюю привычку думать о разных вещах перед сном, вглядываясь в темноту ночи и покачиваемые ветром верхушки деревьев сквозь окно.
Мне понравилось, когда спящая Ксюша ласково обнимала меня, и я принял решение: стану переезжать на съёмную квартиру, обязательно возьму её с собой. Приятно так с ней стало, словно она, – «Бальзам, на больную душу».
Именно так я ненадолго связал свою личную жизнь с бывшей одноклассницей.
Теперь же, кода Ксюшка переоделась и приготовилась к выходу, мы отправились к моим Бабушке и Дедушке, поздравлять с наступившим, новым, 1995-ым годом.
Я не очень-то любил навещать своих стариков по резонным причинам: постоянная ругань между ними, вечное недовольство мной, родом моих занятий и попытками учить меня жизни.
Дед обычно был «навеселе», а бабуля, которая сама же постоянно давала деньги на выпивку, а потом, после этого обязательно долго и громко ругалась с ним. Наш визит, ничего толком не поменял: радуясь встречи и разговаривая с нами, старушка находила время одновременно ссориться со стариком.
Итог тоже был для меня привычным: несмотря на крепкий мороз, дед собрался идти пешком на дачу, – это где-то час ходьбы, если на срез по заснеженной лесостепи.
– Он не замёрзнет? – спросила Ксюша.
– Нет, не первый раз такое. Щас литр водки себе возьмёт, придёт